Свернув в боковое ответвление коридора, Гудвин очутился в тронном зале. Он подошел к креслу из гигантского цельного камня и сел в него. Руки легли на подлокотники, и тотчас же боль пронзила тело.

Время в какой-то момент обрело значение, и благодаря этому боль продолжалась целую вечность. Затем все схлынуло.

Гудвин Гейт с удивлением осматривался. Память всей прошлой жизни вновь была при нем, но в ней не нашлось ничего похожего на это место.

— Где я? — спросил он, и эхо разнесло вопрос по коридорам замка.

— ЭлБа. Центр управления, — прозвучал голос стража, встречавшего его у ворот. Затем и он сам появился перед Гудвином.

— Что произошло?

— Попытка стереть сознание была почти удачной.

— Почти?

— Удалось восстановить всё из резервной копии.

— Ясно, — соврал Гудвин. — Что происходит сейчас?

— Стабилизация нервной деятельности. Синхронизация сознания с моторикой.

— Где я?

— ЭлБа. Центр управления, — повторил привратник.

— Нет, — Гейт помотал головой, — физически.

— В Биосе.

— Где?

— В Биосе. Глубоко под Новым Вавилоном.

— Понятно… — снова солгал Гудвин.

Внезапно стены замка затряслись. Сверху посыпались изумруды. Они разбивались об пол и разлетались осколками.

— Что это?

— Попытка проникновения.

— Прекрати.

— Блокировка приведет к прекращению наладки.

— А если не блокировать?

— Возможно, смерть, — пожал плечами страж.

Это совершенно человеческое движение почему-то вывело Гудвина из себя:

— Блокировать! Немедленно!

— Как пожелаете, повелитель.

И вновь стало как в начале. Ничего. Совсем.

А потом Гудвин ощутил, что держит кого-то за руку, и открыл глаза.

Перед глазами плясали желтые и багровые пятна — зрение отказывалось включаться сразу после долгого перерыва в работе. Хотя насколько долгим он был, Гудвин не имел представления. Складывалось впечатление, что у него нарушилась способность ориентироваться во времени и пространстве. Обрывки воспоминаний о знакомстве с интерфейсом ЭлБы и о прошлой жизни приплясывали в голове, не складываясь в единую картину и не давая сосредоточиться на настоящем моменте.

— Смерть! — прошипел кто-то совсем рядом с ухом Гейта. — Смерть побери! Остаточные рефлексы!

Гудвин моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд, но тут почувствовал сильный рывок и чуть не свалился со стула, на котором сидел. Тот, кого он держал за руку, вырвал запястье из захвата, отошел в сторону и перестал затенять обзор. Тусклый прямоугольник окна, точечная подсветка на потолке, склянки, обрывки проводов, какие-то блестящие детали и инструменты на столе. В голову услужливо полезли сцены из фильмов о сумасшедших хирургах-экспериментаторах, о трансплантации органов и прочие малоприятные картины. Это изрядно бодрило, особенно если учесть, что Гудвин опять осознал себя голым.

«Морг или больница?» — подумал он. Больница выглядела наиболее понятным объяснением происходящего. Исполнители приговора схалтурили, или не сработал обруч… И теперь неудачливая жертва казни находится в руках врачей, которые приводят ее в чувство. Правда, остается вопрос, для чего они это делают. Чтобы опять казнить на потеху толпе? Или милостиво отпустят, ибо дважды за одно преступление не наказывают?

Хотя странная больница какая-то. Гудвину всегда казалось, что во врачебных учреждениях должны в обязательном порядке присутствовать чистота и яркий свет. А тут не наблюдалось ни того, ни другого. «Биос», — всплыло в голове. Страж интерфейса ЭлБы сказал, что физически он в Биосе.

Гудвин помотал головой, несколько раз сжал и разжал кулаки, попробовал подняться. Это удалось ему со второй попытки, несмотря на затекшие ноги и неуверенные движения. Как будто мозг разучился координировать тело и теперь протестовал, желая пребывать и дальше в покое и неведении.

Вполоборота к Гудвину стояла девушка, наклонившись к нетбуку на столе, и быстро щелкала по клавиатуре. Изредка, закусив губу, она посматривала на Гейта, хмурилась и что-то бормотала себе под нос, потом отворачивалась и продолжала работать. Затем подняла нетбук и стала трясти его, шепотом уговаривая:

— Ну давай же, машинка, ищи!

«Странно, — подумал Гейт. — С компом разговаривает, а со мной — нет…» Решив, что вежливость в любом случае не повредит, он кашлянул, прочистил горло и поздоровался:

— Привет.

Никогда раньше приветствие в исполнении Гудвина не имело подобного эффекта. Девушка вскрикнула и выронила нетбук, тот стукнулся о край стола и, кувыркаясь, полетел на пол. Истерически замигал свет. Из самого темного угла выкатились два мелких кибера — судя по конструкции, боевых, — по стенам и мебели заметались лучи оптических прицелов.