Да ведь и в Новом Вавилоне должны знать доверенные люди, занимающиеся продажей. А может быть, не люди? Может, засланные наверх големы? Крис говорила, что можно создать весьма сложную личность, почти не отличимую от настоящей. Судя по тому, что Гейт повидал здесь, он был склонен ей верить.

— О чем задумался? — поинтересовалась девушка.

— Слушай… — Гудвин неожиданно охрип. — Тебе никогда не хотелось побывать в Новом Вавилоне?

— Нет, — помотала головой Крис. — Я предпочитаю наблюдать со стороны.

— Ах да, таинственные друзья.

— Именно.

— А мне, знаешь ли, очень хотелось бы вернуться.

— И?

— И я прошу тебя о помощи.

— Не получится.

— Почему это?

— Потому что.

Дальнейшего объяснения не последовало. Все та же четкая логика.

— Послушай… — начал опять Гудвин. — Ну что тебе еще от меня надо? Все, что мог, я про свой мир рассказал. Про свою жизнь — тоже. Изучила ты меня вдоль и поперек, уже не знаю, где и скрыться от твоего взгляда. Вот скажи, тебе нравится твой дом?

— Ну, — неуверенно кивнула Крис.

— А мне нравится мой! И он там! — Гейт резко ткнул пальцем вверх, и, будь потолок менее высок, что-нибудь — потолок или палец — обязательно сломалось бы.

— Извини. — Девушка улыбнулась, но от этой улыбки не стало легче. — Я и вправду не могу тебе ничем помочь. Это незаконно, опасно и вряд ли хорошо отразится на моем положении и карьере. А они мне дороже, чем ты, уж так вышло. Все, что я могу сделать, — укрывать тебя от Совета. Хотя это трудно, потому что при твоем появлении киберы разом встают в защитную стойку. Я даже не могу отпустить тебя на все четыре стороны.

— Почему?

— Потому что с тобой может случиться что-нибудь плохое. Гораздо хуже, чем быть запертым в чьей-то лаборатории для тщательного изучения. Если ты неаккуратно поведешь себя в присутствии киберов или големов… они же тебя убьют. А этого я никак не могу позволить. Смирись, отсюда нет выхода.

— Посмотрим! — И Гудвин, что-то яростно бормоча, вышел из комнаты.

Крис посидела некоторое время в тишине, а затем неуверенно, будто бы пробуя, покачала головой. Кажется, у челов это действие служит для выражения озабоченности.

>Расскажи что-нибудь.

>Вопрос не имеет конкретики.

>Не ты ли говорил, что, спрашивая об общем, мы узнаем частное?

Хихикающий смайлик.

>Быстро учишься. Могу рассказать притчу.

>Давай притчу.

Когда-то, давно-давно, не было демонов. Были только люди. Но глупым людям всегда надо чего-то бояться. Они чрезвычайно обожают овеществлять собственные страхи. И тогда они создали демонов. Такими, какими себе их представляли — могучими, почти неуязвимыми, вселяющими страх. Создали и поручили им власть над собой. Не всю, а именно ту, которую приписывали. Власть послесмертия. Поручили и забыли о том, что сами создали этих демонов. Превратили их вновь в персонажей легенд, позабыв истинный облик и то, что победить демона может только их создатель.

>Я знаю эту притчу.

>Я и не обещал рассказать нечто новое. Я обещал рассказать притчу. Большая разница.

— Или я чего-то не понимаю, или я не понимаю ничего, — услышала Крис за спиной тихий голос, полный сдерживаемой ярости.

Первой ее мыслью было: «Как он подкрался?». Второй: «Потеряла сноровку, ничего не услышала». Третьей: «Когда-нибудь это должно было случиться». А затем она развернулась и посмотрела на Гудвина.

— Что здесь происходит? — спросил он.

— А ты не видишь?

— Не смей отвечать вопросом на вопрос! Я спрашиваю: что здесь происходит?!

— Не кричи на меня в моем собственном доме.

— Мне плевать на твой дом. Плевать на тебя. Плевать на твой дурацкий неправильный мир. — Гудвин уже шипел от ярости. Таким Крис его еще никогда не видел. Она и не подозревала, что этот парень, которому из человского лексикона наиболее полно подходило определение «милый», может быть столь страшен.

— Мы разговариваем.

— С кем ты разговариваешь? — Теперь его голос вновь стал тихим. Он выделял каждое слово и произносил его медленно, словно боялся услышать ответ.

— А ты не… С другом.

— Как его зовут?

— Да смерть тебя дери, ты что, прочитать не можешь?! Его зовут РейН. Слышишь? РейН! Да, тот самый! — От себя Крис подобного тоже не ожидала.

— Все это время ты знала?

— Знала. Все знала. Все время. Доволен? Что теперь?

Гудвин закусил губу. Он явно не знал, что теперь.

>По какому поводу молчание?

Появившееся сообщение действительно породило новую паузу, оборвав собиравшегося что-то сказать Гудвина. Он потянулся было к клавиатуре, но под взглядом Крис остановился. Тогда девушка сама напечатала ответ: