Йоссарян чувствовал, что они с Майклом предпочтут бегство в Швецию.

С. Портер Лавджой и Г. Нудлс Кук с того самого дня, когда Йоссарян свел их, испытывали друг к другу симбиотическую приязнь; ответного теплого чувства у Йоссаряна не возникало ни к Нудлсу, ни к С. Портеру Лавджою, которого он и видел-то всего несколько раз.

— Я перед тобой в долгу за это, — сказал ему впоследствии Нудлс.

— И не только за это, — счел необходимым напомнить ему Йоссарян.

С. Портеру Лавджою, седоволосому, двухпартийному и здравомыслящему, как неизменно характеризовала его дружественная пресса, несмотря на его годы, по-прежнему жилось легко. Он был своим человеком в Вашингтоне и в течение почти полувека — привлеченным членом Коза Лоро, а к сегодняшнему дню заслужил право, как любил он размышлять вслух в присутствии слушателей, несколько сбавить темп.

Общественности было известно, что его часто приглашали в правительственные комиссии, чтобы найти оправдания, и в соавторы докладов, чтобы отстоять позиции.

Частным же образом он был ведущим партнером и главным советником принадлежащей Коза Лоро вашингтонской юридической фирмы Атуотера, Фицуотера, Дишуотера, Брауна, Джордана, Куэка и Капоне. Благодаря своему аристократическому авторитету и безукоризненной репутации, он в этом своем качестве мог свободно представлять любых понравившихся ему клиентов, даже если их интересы и шли вразрез друг другу. Происходя из одного из пограничных штатов, он не отрицал своих многосторонних семейных связей — с северянами он мог говорить с мягким акцентом южного джентльмена голубых кровей, а в разговорах с южанами речь его приобретала нотки бостонской изысканности. Его партнер Капоне был смуглолиц и плешив и вид имел довольно непрезентабельный и мрачноватый.

— Если вы пришли ко мне в поисках влияния, — подчеркивал Портер Лавджой всем питающим надежду добиться его благосклонности, — то вы пришли не к тому человеку. Однако если вы хотите получить услуги искушенных людей, которые могут вслепую найти путь в здешних коридорах власти, которые накоротке с нужными вам людьми и могут сообщить, кто именно вам нужен, свести вас с ними, сопроводить на встречу и провести за вас б о льшую часть разговора, которые могут узнать, чтоговорят о вас там, куда вас самих не допускают, и которые, если вам не понравились принятые решения, могут через головы подчиненных пробраться к самому высокому начальству, то я могу вам помочь.

Именно С. Портер Лавджой приложил максимум усилий, чтобы распалить честолюбивые устремления Г. Нудлса Кука и придать им масштабность. Он с присущей ему проницательностью определил параметры дарования младшего коллеги и со щедрым проворством предпринял действия, имеющие целью поместить его рядом с другими знаменитостями в семейство Коза Лоро, которое могло наилучшим образом использовать его глубинное понимание механики действия политической рекламы и создания имиджей — его умение придумывать демагогические лозунги, злобные инсинуации, ловкие и утонченные оскорбления, его умелое и совершенно незаметное для глаза жонглирование логикой, его коварную ложь. Если только ему предоставлялся шанс, то Нудлс никогда не разочаровывал ни одного человека, который, как С. Портер Лавджой, ждал от него наихудшего.

В отношениях между Йоссаряном и главным гангстером Коза Лоро, каким был Нудлс Кук, уже давно образовалась трещина спокойной неприязни, но заделывать эту трещину ни одна из сторон не считала нужным. И тем не менее Йоссарян, ни секунды не колеблясь, позвонил теперь Нудлсу, чтобы поговорить о смешной возможности склонить нового президента к тому, чтобы тот сделал вид, будто всерьез принимает приглашение Кристофера Максона на свадьбу приемной племянницы в автовокзале Администрации ньюйоркского порта.

— Нудлс, он собирает миллионы для вашей партии.

— А почему бы и нет? — весело сказал Нудлс. — Это похоже на шутку. Скажи им, он говорит, что серьезно подумает об этом приглашении.

— И тебе не нужно даже спрашивать у него?

— Нет, — в голосе Нудлса послышалось удивление. — Джон, не родился еще такой человек, чей мозг мог бы охватить все, что президент якобы понимает. Я все еще в фаворе, поскольку сильно помог ему на инаугурации.

В качестве десятого и самого новоиспеченного из девяти старших наставников с одиннадцатью докторскими степенями в мозговом тресте будущего президента, Г. Нудлс Кук еще не успел приобрести тот презрительный тон, который, как утверждают, есть порождение фамильярности.

Именно С. Портер Лавджой, обозрев потускневший лоск девяти изначальных наставников, предложил назначить Г. Нудлса Кука десятым, чтобы высокая власть вновь засияла иллюзорным блеском; это назначение, настаивал он с веским безразличием, должно быть выгодным вице-президенту, администрации, стране, самому Нудлсу Куку и — это не говорилось, но подразумевалось — С. Портеру Лавджою, принеся ему пользу как партнеру принадлежащей Коза Лоро юридической и лоббистской фирмы Атуотера, Фицуотера, Дишуотера, Брауна, Джордана, Куэка и Капоне. Капоне, который, как и Лавджой, был одним из основателей, играл в престижных гольф-клубах с лидерами бизнеса и высокими правительственными чиновниками, и проигрывать ему позволялось редко.