— Господи, нет… — прошептал президент, не отрывая взгляда от мониторов.

Деми билась на кресте, безуспешно и безнадежно пытаясь освободиться от пут. Замерев на мгновение, она рванулась в сторону Кристины.

— Про быка тебе врали! — крикнула Деми. — Дешевый фокус! Тебя предали! Тебя и твою семью! И не только твою! Они предавали веками! Думаешь, это обряд истинной веры? — В отчаянии и ужасе, Деми посмотрела туда, где на скамьях сидели собравшиеся. — Только истина эта принадлежит им, не тебе!

Торжествующе улыбаясь, Лючиана повернулась к публике, воздев руки, и выкрикнула что-то на непонятном языке. Собрание хором повторило. Сверкая подведенными глазами, Лючиана заговорила снова, отчетливо и значительно, будто обращаясь к древним богам; неожиданно замолчав, обхватила плечи руками и отступила во тьму, из которой спустя несколько секунд появилась другая фигура, в капюшоне.

Преподобный Бек.

Воздев руки, он обратился к собранию и говорил долго и торжественно, на том же самом языке. Замолчав, дождался хорового ответа, потом заговорил вновь. Так продолжалось довольно долго: обращение и ответ, ответ и обращение. Страсти постепенно накалялись, кровь закипала; совместно пережитый опыт — чудовищная тайна — намертво отпечатывался в душах участников. Представление достигало кульминации под руководством опытного режиссера. Казалось, своды сейчас обрушатся, не выдержав страшного давления.

Такое вполне могло происходить в Древнем Риме.

Или в нацистской Германии.

Дважды глухо пролаял «ЗИГ-Зауэр»; замки разлетелись. Хэп открыл искалеченную дверь и вместе с Мартеном и президентом вошел в небольшую комнату. На стене действительно обнаружился распределительный щит с десятком больших рубильников и надписями на испанском, указывавшими назначение каждого. Наверху щита, под черной трафаретной надписью «Alimentacion Exterior», помещались два самых больших.

— Наружный кабель, — прочел Генри Харрис. — Он-то нам и нужен. Как бы ни была устроена здешняя проводка, эти сработают наверняка. Обесточим полностью.

— Между прочим, это не запасной вход, — сказал Хэп, оглядываясь. — Это единственный. Кто-то хотел обеспечить себе полный контроль.

— Фокс, — согласился Мартен, глядя в дальний угол.

Еще одна узкая стальная дверь с петлями заподлицо, без ручки и вроде бы даже без замков. Только в бетонной стене наверху — инфракрасный датчик вроде того, который был смонтирован у непробиваемой двери в конце туннеля, где проходил монорельс.

Мартен подошел поближе и пригляделся к стене, отделявшей щитовую от комнаты видеонаблюдения. Примыкающая стена шла под прямым углом, как и следовало, только не была продолжением стены в комнате с мониторами. Здесь она выдавалась фута на три в глубь помещения.

Внезапно у Мартена волосы зашевелились на голове; он повернулся к президенту:

— Мониторы, камеры — они явно работают по программе. Наезды, крупные планы… Голову даю на отсечение, за этой дверкой — какая-нибудь умная электроника, компьютер скорее всего. Туда-то все и попадает: имена участников собрания, фотографии, анализы ДНК — ну, и шоу со всеми подробностями. Записывается на диск, да не на один. Это вместо древнего журнала, хранившегося в надежных руках. Так они защищались от себя самих. Так защищаются и сейчас. Две комнаты здесь построены как два блиндажа: работа доктора Фокса, можно не сомневаться. В огне не сгорят, да и не всякой бомбой проймешь… Никто сюда не может попасть без ведома Фокса и без его разрешения. Система все запишет и будет хранить вечно; с другой стороны, никто никогда не дотянется до кнопок и не испортит запись. Вы говорили, нет доказательств, мистер президент? Если я прав, за этой дверью их — девать некуда!

Снова послышалось пение монахов, и все трое вернулись к мониторам. Преподобный Бек что-то торжественно объявил, и туман снова пробили языки пламени, подбиравшиеся к девушкам, как змеи. Только сейчас они были ближе, гораздо ближе. Представление чем-то напоминало стриптиз и оттого делалось особенно мерзким.

Вспыхнуло третье кольцо горелок, и Кристина пронзительно закричала: языки пламени достигли подножия ее сурового трона. Кристина глядела на Деми в отчаянии, будто взывая о помощи. Помощи, которой неоткуда прийти.

Посмотрев в сторону Хосе, стоявшего в дверном проеме, Мартен обратился к Хэпу:

— Постарайся отстрелить петли. Не получится — попробуй датчик над дверью.

Вытащив из кармана приборчик вроде смартфона, он передал его Дэниелсу:

— Наследство от Фокса… Я пытался воспользоваться, но не вышло. Тебя наверняка учили обращению с коммуникационной техникой — может, справишься. — Мартен глянул в глаза Генри Харрису. — Мы пошли. Через сорок секунд отрубайте электричество.

— Удачи, кузен.

Они встретились взглядами еще раз. Может, последний — кто знает?

— Удачи и вам…

— Мартен? Еще два момента, — поднял руку Хэп Дэниелс. — И шестьдесят секунд времени.

— Что такое?

— Добираться до женщин тебе надо будет сквозь огонь. Помнишь дверку туалета? Намочи там одежду и волосы. Положим на это минуту. И второе: готов поспорить на миллион долларов — монахи вооружены. Отчего бы не спрятать ствол под балахоном? Если хоть один сделает подозрительное движение — стреляй в голову. Остальным мало не покажется.