Он рассказал, что однажды его посетило одно неорганическое существо — призрак, который сообщил ему, что когда был живым, он работал у одного богатого землевладельца. Однажды его господин подозвал его и еще одного его товарища и попросил их отнести один тяжелый сундук в одно очень далекое место вблизи от островерхой скалы. Хозяин приказал им вырыть большую яму, затем осторожно опустить на дно ямы сундук и закопать его. Когда работа была наполовину закончена, старик вдруг вытащил пистолет и застрелил их обоих. Жадному богачу не хотелось оставлять свидетелей.

Дон Мельчор рассказал мне, что по словам призрака, когда старик засыпал их землей, он наложил заклинание, чтобы они оставались там и охраняли его сокровища до конца времен. С тех пор души этих работников были прикованы и не могли освободиться от своего заклятия.

В конце концов они явились дону Мельчору и открыли ему секрет закопанных сокровищ, чтобы с его помощью сломать заклятие и освободиться от рабства. Он сказал, что нашел то место, на которое указал ему этот дух, начал копать там, и на небольшой глубине обнаружил останки людей, а затем, на еще большей глубине, откопал уже подгнивший сундук, набитый золотыми дублонами.

Я уже слышал до этого похожие истории, но никогда не верил в них ни единому слову, однако на этот раз передо мной имелись ее физические подтверждения и не поверить было трудновато. В то время, допустить реальность таких вещей для меня было равносильно тому, чтобы поверить в существование другого мира, где обитали духи умерших. Это наводило на меня какой-то потусторонний страх, и я старался думать о чем-нибудь другом.

Я захотел сменить тему и объяснил ему, что задал предыдущий вопрос потому, что мне стало интересно, по какой причине они поддерживают настолько различные образы жизни. Он сделал понимающее лицо, засмеялся и ответил мне, что маги-целители должны всегда оставаться непривязанными и текучими. По его словам, простая жизнь среди холмов была частью их стратегии, помогавшей им поддерживать текучесть и смирение.

Спустя какое-то время после моего появления у них, донья Сильвия обратила мое внимание на то, что мои волосы слишком отросли и мне не помешала бы хорошая стрижка, добавив, что может помочь мне с этим. Я посмотрел на нее с недоверием, но она на полном серьезе объяснила мне, что именно она подстригает большинство наших соратников.

В то время я с большой заботой относился к своей прическе. Фактически, это был важный элемент моей самоидентификации. Для большей уверенности я переспросил ее, действительно ли она хорошо это делает, и она заверила меня, что является экспертом парикмахерского искусства. После этого, все еще с некоторым недоверием, я разрешил ей подстричь меня.

Как только она принялась за работу, я вдруг почувствовал, как она сделала ножницами один большой срез, и на пол упала большая прядь волос. Донья Сильвия вскрикнула и призналась, что сделала ужасную ошибку. Я бросился к зеркалу, но тут вспомнил, что в их доме не было зеркал. В отчаянии, я побежал к зеркалу заднего вида старого разобранного фургона, служившего нам импровизированным курятником, и посмотрел на свое отражение. Я увидел, что она отстригла огромную прядь, оставив большую проплешину на самом видном месте.

Я был вне себя от досады и расстройства, однако больше ничего не оставалось, кроме как позволить ей продолжать и в конце концов постричь меня налысо. Ходить полностью лысым для меня было все равно, что ходить голым. Сначала мне было очень плохо и я ощущал себя крайне неестественно с самим собой, однако прошло немного времени и урок возымел свой эффект. Я смог понять, насколько это глупо — связывать свое внутреннее состояние со своим внешним видом.

Большинство историй, которые рассказывали нам целители, предназначались для того, чтобы преподать нам различные аспекты лечения болезней. Но временами мы также слушали различные легенды из местного фольклора, у которых всегда имелась некая мораль относительно пути воина или жизни в целом.

Тем вечером донья Сильвия рассказала нам историю, связанную с пирамидой, стоявшей на вершине холма, которую хорошо было видно из города. Она объяснила нам, что люди древности построили ее для того, чтобы прославить одного правителя, который правил теми землями в старые времена.

— В то время власть находилась в руках видящих и мудрецов, которые были настоящими светилами и проводниками народа. Все было не так, как в наши дни, когда любой мошенник может стать правителем. Но об этом поговорим в другой раз.

Тоном заправского рассказчика историй, она продолжала:

— Рассказывают, что в стародавние времена жила одна молодая девушка, которая была так же прекрасна внешне, как и внутренне. У нее были черные, гладкие и длинные волосы, а ее глаза были темны и лучисты. Когда она появлялась, всем казалось, что наступила весна: птицы начинали петь ей свои песни, цветы распускались и благоухали всеми ароматами, только заслышав звук ее шагов.

Она жила в одной из здешних долин, в том направлении, — донья Сильвия показала на окно, выходящее на юг. — Ее звали Чимали.