— Случайностей в жизни гораздо меньше, чем ты думаешь, и все в ней связано железной логикой, о чем мы и не догадываемся! Ты еще убедишься, что недаром говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло…

— Вы так считаете, мистер О'Брайен?…

— Конечно, тем более что передо мной твой пример, мальчуган. Я часто думаю об этом, обращаясь к твоей судьбе. Например, когда ты попал к мегере, это было несчастьем…

— Но счастьем было то, что там я познакомился с Сисси и впервые узнал, что такое любовь и ласка, и этого я никогда не забуду! Что с ней сталось, с моей бедной маленькой подружкой, и увижу ли я ее когда-нибудь?… Да! Это действительно было счастье…

— И счастье еще, что мегера была редкая и чудовищная гадина, иначе ты бы так и остался на этой самой ферме Риндок, пока тебя бы не отдали в донеголский приют. Но ты убежал… и попал к бродячему кукольнику!…

— О! Это были настоящее чудовище! — воскликнул Малыш.

— К счастью, он таким и был, иначе ты бы до сих пор мотался по дорогам, если и не в крутящейся клетке, то, во всяком случае, оставался бы в услужении у этой скотины Торнпайпа. Затем ты очутился в голуэйском сиротском приюте…

— А там я встретил Грипа… который был так добр ко мне и кому я обязан жизнью. Ведь он спас меня, рискуя погибнуть…

— И в результате ты попал к этой сумасбродной актрисе… Допускаю, что у тебя началась совсем другая жизнь, но из этого все равно не получилось бы ничего путного, и я считаю тоже счастьем, что, немного поиграв тобой, она просто бросила тебя на произвол судьбы…

— За это я на нее не в обиде, мистер О'Брайен. Ведь, в конце концов, она приютила меня, была добра ко мне… и потом, с тех пор… я многое понял! К тому же, по-вашему, получается, что благодаря тому, что она меня бросила, я и оказался в семье Маккарти, на Кервенской ферме…

— Вот именно, мой мальчик, а там опять…

— Ну нет, мистер О'Брайен! Вам нелегко будет убедить меня, что несчастье, приключившееся с этими славными людьми, было для меня счастливым обстоятельством…

— И да и нет, — ответил О'Брайен.

— Нет, мистер О'Брайен, нет! — горячо запротестовал Малыш. — И если я стану богатым, то всегда буду сожалеть, что путь к богатству начался с разорения Маккарти! С каким удовольствием я провел бы всю жизнь на ферме, был бы членом семьи… Я увидел бы, как подрастает моя крестница Дженни, и самым большим счастьем для меня было бы счастье моих приемных родителей!…

— Я прекрасно понимаю тебя, мой мальчик. Но тем не менее следует признать, что тот же ход событий позволит тебе однажды, как я надеюсь, отблагодарить этих славных людей за все, что они для тебя сделали…

— Ох, мистер О'Брайен, уж лучше бы им никогда не пришлось прибегать к чьей-то помощи!

— Не буду настаивать, поскольку уважаю твои чувства, которые делают тебе честь… Но продолжим, однако, наши рассуждения и отправимся в замок Трэлингер.

— О! Что за отвратительные люди этот маркиз с маркизой и их сынок Эштон!… Вот уж где я натерпелся!… Ничего хуже я, пожалуй, в жизни не испытывал…

— И прекрасно, что они были именно такими, это как раз отлично вписывается в ход наших рассуждений. Если бы в замке с тобой обращались хорошо, ты, наверное, там бы и остался…

— Нет, мистер О'Брайен! Остаться грумом?… Нет-нет!… Никогда… никогда!… Я там просто выжидал… и как только поднакопил бы денег…

— Да, но, во всяком случае, — заметил мистер О'Брайен, — для Кэт оказалось счастьем, что ты там появился.

— О! Кэт — замечательная женщина!

— А для кого-то, скажем для Боба, оказалось счастьем, что ты оттуда ушел, иначе вы никогда бы не встретились… и ты не спас бы его… и не привел бы в Корк, где вы оба так здорово потрудились и где снова встретили Грипа, и сейчас ты не был бы в Дублине…

— И не беседовал бы с лучшим из людей, который стал нашим другом! — закончил Малыш, с благодарностью пожимая руку старого негоцианта.

— И который никогда не откажет тебе в совете, если он тебе понадобится.

— Спасибо, мистер О'Брайен, спасибо!… Да! Вы правы! Ваш жизненный опыт вас не обманывает! Все в жизни взаимосвязано!… Господу угодно, чтобы я помог всем тем, кого люблю и кто полюбил меня!

Ну, а как же дела торгового дома «Литтл Бой»?… Они не оставляли желать лучшего, можете не сомневаться. Слава магазина не уменьшилась, совсем напротив. Да к тому же вскоре у юных коммерсантов появился новый источник доходов. По совету мистера О'Брайена в лавке открылась розничная торговля бакалейными товарами, а всем известно, сколько всякой всячины можно продавать под этой маркой. Вскоре магазин стал слишком тесен. Пришлось снять и вторую часть первого этажа. Ах! До чего же сговорчивым оказался домовладелец, мистер О'Брайен, и каким благодарным жильцом проявил себя Малыш! Все жители квартала словно сговорились и захотели покупать продукты только в «Литтл Бой». Пришлось за дело взяться Кэт, что она и сделала с большой охотой. И как же чистенько, аккуратно и аппетитно выглядели у нее все продукты! Но и забот у хозяев лавки было, как говорится, полон рот: закупить товары, продать их, обслужить многочисленных покупателей до и после полудня, вести бухгалтерские книги, оплатить счета, подсчитать выручку и т. д.! Им буквально не хватало дня, и одному Богу известно, сколько раз старому негоцианту пришлось спешить на подмогу перегруженному кораблю торгового дома «Литтл Бой энд К°».

Конечно, следовало бы взять в помощники опытного продавца. Да, но кому довериться? Малышу претила мысль взять к себе кого-нибудь чужого. А ведь можно было подыскать кого-нибудь честного, серьезного и расторопного. Например, хорошего бухгалтера, которого можно было бы устроить в кабинетике, в глубине второго магазина. Как бы это их разгрузило! Вот если бы Грип согласился… Пустая затея! Как его ни уговаривали, Грип несоглашался, хотя, казалось, он был просто создан для того, чтобы сидеть на высоком табурете, среди множества этих коробок с товарами, у крашеного черного стола, с пером за ухом и карандашом в руке, и вести расчеты с поставщиками… Уж, казалось бы, чего лучше, вместо того чтобы жариться у топки «Вулкана»! Так вот поди ж ты! Само собой, в перерыве между двумя плаваниями первый кочегар все свободное время проводил в магазине, с большой охотой помогая друзьям. Так продолжалось с неделю; затем «Вулкан» выходил в море, и через пару дней Грип оказывался уже за сотни миль от Изумрудного острова. Его отъезд всегда был грустным, а встреча — радостной. Он был словно старший брат, который то появляется, то опять исчезает… Ну же, Грип, дружище, останься же наконец на суше!