– Они не так уж часто попадаются, - смеялась Розалия, глядя в ладошку Готель.

– Я вечно что-нибудь нахожу, - улыбнулась та.

– Если найдем ещё дюжину, можно будет собрать браслет, - крикнула, стоя, с огромного камня Сибилла.

Волны били о камни, создавая шумные фонтаны из взлетающей вверх воды.

– Аа!
– вскрикнула обдаваемая брызгами Сибилла, - мое платье, оно совсем мокрое, - засмеялась она.

Готель и Розалия посмотрели на неё, а потом друг на друга:

– Их высочеству пора принять ванну, - закричали девушки в один голос и побежали, прыгая с камня на камень, к Сибилле.

– Нет! Нет! Я вам запрещаю! Именем Короны!
– кричала Сибилла, падая с девушками в воду.

– Смотри, - показала на берег головой, проплывающая рядом с Готель Розалия, пока их подруга, сидя на камне, выжимала свои мокрые волосы.

– Что это?

– Грот, - с каким-то таинственным почтением ответила Розалия, и девушки молча проплыли вдоль берега, зачарованные этим мистическим произведением природы.

– Ты была там?
– подняв над водой подбородок и медленно двигая руками, спросила Готель.

– Однажды. Там словно останавливается время. Оттуда не видно ничего, кроме бесконечного моря. Полная отрешенность, - говорила та, - если бы я хотела найти покой, то лучшего места было бы не придумать.

– Нам пора обсохнуть, - предложила Готель.

Девушки вышли из воды и поднялись по склону в пещеру. Она действительно была большая. Здесь можно было ходить в полный рост и Готель с Розалией, попав внутрь, долго изучали интерьер, пока не услышали снаружи голос Сибиллы:

– Готель! Розалия! Девочки, вы тут?
– заглядывала она в пещеру.

– Идите сюда, ваше высочество, - позвала её Розалия.

– Осторожнее, моя дорогая, - отозвалась эхом Готель, - пол здесь не ровный.

Они разложили свои платья на солнце, у входа в пещеру и, оставшись в нижней одежде, сели на камни.

– А я бы лучше умерла, чем осталась одна, - призналась в разговоре Сибилла, - монашество не для меня.

– А меня не взяли в монашки, хотя их закрытый образ жизни мне и по душе, - продолжила Готель, - сестра Элоиза сказала, что это не моё.

– Ты знаешь матушку Элоизу?!
– подскочила на ноги Розалия.

Готель согласно кивнула. Розалия задумчиво отвела взгляд, подняла одну ногу назад и развела руки в стороны, стараясь держать равновесие, стоя на огромном валуне:

– А я слышала, что у неё был роман с каноником из Парижа, который закончился небесной карой для них обоих.

– Разве это грешно, любить?
– вмешалась Сибилла, - разве Бог не учит нас любить?

Возможно, именно из-за этого вопроса Готель и не плакала, покидая сестру Элоизу. Она чувствовала, что дергает в тот момент именно за эту струну, сплетенную из непонимания правил и канонов, из сердечной любви и греха быть любимой, из, быть может, не осмотрительного избрания пути, в тот момент, когда другие уже платят за сей неосмотрительный путь служением своей душой всё тем же правилам и канонам.

– Быть может то, что происходит между мужчинами и женщинами, это не любовь, - предположила Готель.

– Определенно, это способ рождения детей, - грустно улыбнулась Сибилла, - после того, как я рожу Рожеру наследника, я, безусловно, хочу девочку.

– А я хочу и мальчика и девочку, - ответила Готель, - я сама выросла без родителей, так что хотела бы подарить немного родительского тепла хоть одному ребенку.

– А что случилось с твоими родителями?
– спросила Сибилла.

– Чума, - ответила та, ложась на камень.

Розалия подошла к Готель сзади и начала гладить её, раскинувшиеся под солнцем, волосы:

– Это печально, когда дети остаются одни, если бы я могла такое предотвратить, то молилась бы день и ночь напролет, чтобы такого больше никогда не происходило.

Прогулка дала легкую усталость, и девушки на какое-то время задремали под теплыми лучами; и лишь Сибилла, глядя в небо, напевала по привычке свои несложные песенки. Когда температура спала, она поднялась на локтях и взглянула на море:

– Солнце садится. Нужно торопиться, если хотим успеть на вечернюю службу.

Надев обратно свои платья и взяв в руки сандалии, подруги неторопливо побрели в город, к церкви, в которой через две недели должно было состояться венчание Сибиллы. Город остыл, и Розалия, обувшись вслед за остальными, нагнала, идущую впереди, Готель:

– Вы, уже видели церковь, сеньорита?

– Еще нет.

– Их величество, Рожер, собрал в этом храме все краски мира, которые видел в своих походах: и римскую колонну, и византийский стиль, и тунисский орнамент. Я вас уверяю, моя дорогая, вы никогда не видели прежде ничего подобного. Это, пожалуй, самый необычный храм из всех, что я видела, - с волнением договорила Розалия и после недостаточной, на её взгляд, реакции Готель она добавила, - а у вас есть любимый храм?