Доктор раскурил трубку, размышляя о книгах и пластинках, но ничего дельного ему в голову не приходило. Только пластинок у него было несколько сотен, имелся и прекрасный стереофонический проигрыватель. Больше всего доктор Солт любил слушать записи одного и того же произведения в исполнении разных оркестров. Обычно он посвящал этому воскресное утро, однако сейчас нужно было решать, что брать с собой, а от чего избавляться. И именно к этому у него совершенно не лежало сердце. Разве легко терять настоящих друзей? А вообще это был тот случай, когда просто необходима женщина. Умная, энергичная женщина, которая в состоянии справиться с беспорядочной жизнью холостяка со стажем.

На пятом такте фа-мажорного октета Шуберта в гостиной Солта появился вошедший в дом без стука рыжеволосый молодой человек в кожаной куртке. Только теперь на нем были еще и темные очки.

Доктор остановил проигрыватель и снял пластинку.

— Здесь не врачебный кабинет, и вообще я больше не практикую, — сухо сообщил он.

— А я и не болен, — самодовольно усмехнулся молодой человек.

— В таком случае не стоит носить темные очки, можно испортить зрение. Всего доброго.

— Э, нет. Нам надо поговорить. Вы ведь уезжаете, это правда?

— Да, а что?

— У меня есть приятель, который хотел бы получить эту квартиру прямо сегодня.

— Вон отсюда.

Молодой человек показал пачку банкнот:

— Здесь сто фунтов. Красивыми новыми пятерочками. И никаких налогов. Прелесть, а не деньги. Мой приятель хотел бы, чтобы ты убрался прямо сейчас, мухой…

— Мне предлагается сделка? — Доктора Солта начала интересовать эта ситуация. — Предположим, я выеду сегодня из квартиры, но с одним условием. Пусть твой приятель снимет мне номер в отеле «Квинс».

— Э, нет. Не пойдет.

— Тогда убери деньги.

— Тебе кажется, что ты очень умный, доктор Солт. А на самом деле — просто глупец. Тебе не нравится Бекден?

— Да, не слишком.

— Ну и зря. Городишко неплох. Я не из здешних, живу тут только год, но умею находить контакт с людьми, а ты…

— Ты все сказал?

— Я еще и не начал. Суть в том, что ты должен немедленно убраться из Бекдена. И лучше по доброй воле. Ты непопулярен здесь больше, доктор Солт. Ты был неосторожен и нажил себе врагов. Давить на практикующего врача небезопасно, на его стороне слишком много людей. Но ты уже не работаешь. Ты тут лишний. И это может плохо кончиться для тебя.

— Почему? И что я должен делать, по-твоему?

— А ничего! — воскликнул парень в кожанке. — Мое дело — предупредить. У каждого свои дела. Вот и занимайся своим делом.

— Именно так я и поступаю. — Доктор подошел к столу и раскрыл телефонный справочник.

А парень все никак не желал замолчать:

— Я предупредил тебя. Исчезай, бери деньги и катись. Я прослежу, чтобы твои вещи были упакованы и отправлены на хранение. В половине седьмого отходит поезд в Смоук. Он тебе подойдет. А если не хочешь, то в два или в три есть поезд на Бирмингем. Тебе нравится Бирмингем?

Доктор Солт не поднял головы от телефонного справочника.

— Убирайся, — повторил он.

— Дерьмо собачье, — выругался парень и, уходя, так хлопнул дверью, что со стены сорвалась литография и грохнулась на стопку книг.

Шумно вздохнув, доктор набрал нужный номер.

— Говорит доктор Солт. Будьте любезны мистера Даффилда. Он знает меня.

Доктору ответил личный помощник мистера Даффилда некий Годфри. Он сообщил, что мистер Даффилд отсутствует и появится только завтра к полудню.

— Хорошо. Передайте ему, что я навещу его завтра по весьма важному делу. В это же время. Да, вы не перепутали, меня зовут доктор Солт. Мистер Даффилд должен меня помнить, у меня долго лечился его брат.

Закончив разговор, Солт снова поставил пластинку, он слушал Шуберта и пытался решить, какой именно диск ему следует оставить. Прослушав еще несколько записей того же произведения, он остановился на исполнении Венского октета и именно эту пластинку уложил в коробку, предназначенную для сдачи в багаж. Потом Солт отправился на кухню, которая использовалась также в качестве столовой, посмотрел, что за консервы стоят в буфете, достал французские «Потроха по-каннски», но не стал открывать. Сперва он очистил несколько картофелин и бросил их в подсоленный кипяток. Потом налил в стакан виски, добавил несколько кубиков льда, вновь раскурил трубку и вернулся в гостиную со стаканом в руке. Почти забыв о нем, он напряженно размышлял, делая похожие на загадочный шифр пометки в своем блокноте. Через несколько часов Солт сам не смог бы в них разобраться. И снова думал, думал…

Письмо пришло в среду утром. Рэг Морган торжественно вручил его Мэгги, когда она и миссис Чэпмен пили чай.

— Письмо, мисс Калуорф, — сказал Рэг. — Даже не представляю от кого. Выглядит странно.

— Как и ты сам, Рэг, — отрезала миссис Чэпмен. — Иди помоги Шейле.

— А зачем ей моя помощь? Она стоит там и мечтает.

— Я в момент найду, чем занять вас обоих. Отправляйся, Рэг.