— Я не помню, — понурилась Кесла, — как я оказалась в Альказаре, цитадели касты, крепости из песчаника. Мне говорили, что глава касты нашел меня десять зим тому назад, совсем маленьким ребенком. Я потерялась в песках Пустошей. Но не знаю, правда ли это.

— А как же твоя метка? — прорычал Эр’рил в притворном гневе. — Твоя татуировка убийцы? Кинжал, обвитый змеей!

Элена вспомнила знак, который несла Касса Дар. Кинжал, обвитый ядовитой лианой, — отметина убийцы, главным образом использующего яды.

— Я обучалась искусству скрытного передвижения, — пояснила Кесла. — Входить невидимкой, уходить, не выдав себя. Змея символизирует хитрость.

— Одним словом, ты — вор, — насмешливо фыркнул Эр’рил.

Девушка обернулась, чтобы посмотреть на него, и воскликнула:

— Я не просто вор! Десять зим меня обучали навыкам убийцы!

— Тебе случалось убивать? — с нескрываемым презрением спросил Эр’рил.

— Не кровь на руках создает убийцу!

Поверх ее головы воин кивнул Элене, призывая продолжать.

— Итак, — примирительным тоном заговорила ведьма, — ты явилась из Альказара, что в Южных Пустошах, притворилась кухонной служанкой и просочилась через все армии, охраняющие остров. Впечатляет… Тебя, наверное, хорошо учили.

— Да, — гордо ответила южанка. — Глава касты мастер Белган — один из лучших наших наставников.

— Значит, ты, подобно змее, проникла к нам и затаилась, выжидая подходящего случая.

Кесла кивнула.

— И когда случай подвернулся, — почти закричал Эр’рил, — ты взяла кинжал и вонзила его в отпечаток ладони Элены, отбирая ее силу, причиняя ей боль!

— Я… — Девушка съежилась от его жестких слов. — Я не думала… Я не хотела… — Слезы хлынули из ее глаз.

— Не нужно, Эр’рил. — Элена положила ладонь на колено Кеслы. — Я понимаю, у тебя была какая-то очень важная цель. Вот если бы ты поделилась с нами, то, возможно, мы сумели бы как-то помочь.

— Я… Я не могу… — всхлипнула девушка.

— Неужели твоя клятва важнее выполненного задания? — прошептала ведьма. — Если ты нарушишь клятву, то выполнишь поручение. По-моему, цена не слишком высока.

Кесла подняла глаза на Элену. Нерешительность и надежда смешались в ее взгляде.

— А если… Если я все вам расскажу, вы позволите мне забрать кинжал и уплыть с острова?

— Если твоя цель благородна, я подумаю.

Девушка сжалась в комок, а потом прошептала горько:

— Кинжал мне нужен, чтобы убить чудовище.

Элена озабоченно глянула на Эр’рила, но тот кивком показал, чтобы она продолжала разговор сама.

— Что за чудовище? — спросила ведьма.

— Мерзкая тварь, обосновавшаяся в развалинах Тулара. — Кесла попыталась глубже вжаться в скамейку.

Элена сжала кулаки, услыхав название одной из крепостей на Южной стене.

— Тулар? — подбодрила она собеседницу. — Это на северной оконечности Пустошей?

— Да. От руин начало распространяться разложение, гниль отравила источники и домашний скот. Сотни людей умерли от болезней и голода.

— И вы решили, что мор насылает какая-то тварь?

— Крылатый демон с бледной кожей, — кивнула Кесла. — Он явился как-то ночью в один из поселков. И потребовал дань с жителей пустыни. Если люди откажутся, пригрозил он, то порча будет шириться до тех пор, пока в Пустошах не вымрут все. — Она поглядела на Элену, потом снова уставилась в пол. — Ее голос дрогнул. — У людей н-не осталось выбора. Каждую полную луну они стали отправлять дань в развалины Тулара, чтобы уменьшить алчность чудовища. Иначе гибель ждала бы всех.

— И сколько они платили?

Кесла затрясла головой, из ее горла вырвались глухие рыдания.

— Объясни нам, — попросила Элена. — Мы хотим понять.

— Этой данью… Этой данью были дети.

— Что?! — Элена не смогла сдержаться.

— Каждую полную луну, — Кесла горестно покачнулась на скамейке, — оно требовало тридцать детей. По одному за каждый день месяца.

— Добрая Матушка… — пробормотал Джоак, отрывая наконец взгляд от огня.