Девушка кивнула. Именно Тайрус заморочил головы Мисилл и трем ее старинным друзьям: Кралу, Могвиду и Фардейлу. И вот уже два месяца Элена ничего не слыхала о них за исключением того, что этот маленький отряд собирался отбить замок Мрил и Северную стену у Темного Властелина.

— Что ты знаешь о них?

— Я слышу шепот, — ответил шаман, с трудом подбирая слова всеобщей речи. — В нем боль, страх. Просьба о помощи.

— Они в беде! — Элена повернулась к Эр’рилу.

Воин нахмурился.

— Очень может быть, — твердо сказал он. — Но я не вижу, чем им помочь. За это время они могли затеряться в чащобах Западных Пределов.

— Но ведь должен быть способ… — пробормотала девушка и обратилась к зу’улу: — Что ты еще слышал?

Шаман покачал головой.

— Одно слово. Но оно мне не знакомо. Наверное, заклинание.

— И что же это?

Темное лицо низкорослого южанина скривилось от напряжения.

— Гр-грефф-ин…

Элена нахмурилась. Что бы это могло означать? Полная бессмыслица!

— Гриффин! — вздрогнул Эр’рил. Он подошел ближе к маленькому воину. — Ты сказал — «гриффин»?

Лицо шамана озарилось радостью.

— Да! — закивал он. — Гриф-фин! Да-да!

По всему выходило, зу’ул считал это слово очень важным.

— Я по-прежнему ничего не понимаю… — вздохнула Элена.

Эр’рил безмолвно застыл, перебирая в памяти события недавнего прошлого. А потом едва слышно выдохнул:

— Вейр!

Элена задохнулась. Вейр! Сердце ведьмы похолодело. Она вспомнила огромную статую чудовищной черной птицы — мифического виверна, который был куда большим злом, нежели простое, пускай и отвратительное, изваяние. Вырезанная из эбенового камня, статуя являла собой врата, ведущие к источнику темной магии, Вейру. А при воспоминании о злобе, таившейся внутри изваяния, кожа Элены покрылась мурашками. Тогда она едва не потеряла Эр’рила.

— Когда я освободил книгу, — продолжал воин равнин, — темный чародей Грэшим рассказал мне и о других вратах. Их четверо. С виверном мы уже сталкивались. Есть еще — мантикора, василиски… — Эр’рил пристально глянул на Элену, — и гриффин.

— Но… — Девушка задыхалась, глотая слова. — Но разве врата Вейра в Западных Пределах? Почему? Почему зов исходит оттуда?

— Не знаю. Грэшим намекнул на какой-то замысел Гал’готы. Будто бы они намеревались расположить врата Вейра на самых важных участках вокруг Аласеи.

— Как в Зимнем Айри, — догадалась Элена, припоминая истинное предназначение врат виверна, воплощению которых они помешали. — Что же задумал Темный Властелин?

— Даже Грэшим этого не знал, — пожал плечами воин и добавил, обращаясь к шаману: — Я думаю, невзирая на планы Черного Сердца, врата опасны для всех, кто оказался рядом.

— Ты можешь поговорить с лордом Тайрусом? — спросила Элена у зу’ула. — Можешь узнать больше?

— Я пробовал. — Шаман снова раскрыл ладонь. — Монета стала холодной. Очень плохой знак.

— Но что нам делать? — Девушка взяла себя в руки. — Мы не можем пропустить мимо ушей просьбу о помощи.

Эр’рил быстрым движением сунул меч в ножны.

— Они сами этого хотели — приключений в западных чащобах. Нельзя распылять силы на бесполезные поиски.

— Но…

— У тебя достаточно собственных дел, Элена! И не забывай, что этой ночью нам нужно свериться с Кровавым Дневником, принять окончательное решение и озвучить его утром на военном совете. Ты выжгла свои обязательства на дубовом столе. И должна сдержать слово.

— Но как я могу? Ведь тетушка Ми в опасности…

— Мисилл — опытный воин. Она снова может сражаться в полную силу, — сурово прервал ее Эр’рил. — Как и все остальные, твоя тетушка может противопоставить врагу все свое умение и отвагу.

Но Элена не могла скрыть беспокойство. Эр’рил сжал ее плечи.

— Я отправлюсь в библиотеку Братства. Поглядим, удастся ли мне разузнать что-нибудь еще о вратах Вейра. А тебе надо сосредоточиться. Впереди долгая ночь. Думаю, тебе стоит отдохнуть, поспать. Забудь обо всех заботах на время.

— Как я могу? — прошептала она сокрушенно. — Почему ты не хочешь повиноваться зову сердца?

— Я знаю, что твое беспокойство ничем не поможет ни Мисилл, ни остальным. А если ты добавишь их бремя к своему собственному, хуже будет всем.