Том 1. Стихотворения
вернуться

Бунин Иван Алексеевич
Шрифт:

1900

«На мертвый якорь кинули бакан…» *

На мертвый якорь кинули бакан, И вот, среди кипящего залива, Он прыгает и мечется тоскливо, И звон его несется сквозь туман. Осенний мрак сгущается вдали, Подходит ночь, — и по волнам тяжелым Ныряют и качаются за молом Рыбацкие пустые корабли. И мачты их средь темной высоты Чертят туман все шире и быстрее, И плавают среди тумана реи, Как черные могильные кресты.

1900

«К прибрежью моря длинная аллея…» *

К прибрежью моря длинная аллея Ведет вдали как будто в небосклон: Там море подымается, синея Меж позабытых мраморных колонн. Там на прибой идут ступени стройно И львы лежат, как сфинксы, над горой; Далеко в море важно и спокойно Они глядят вечернею порой. А на скамье меж ними одиноко Сидит она… Нет имени для ней, Но знаю я, что нежно и глубоко Она с душой сроднилася моей. Я ль не любил? Я ль не искал мятежно Любви и счастья юность разделить С душою женской, чистою и нежной, И жизнь мою в другую перелить? Но та любовь, что душу посещала, Оставила в душе печальный след, — Она звала, она меня прельщала Той радостью, которой в жизни нет. И от нее я взял воспоминанья Лишь лучших дней и уж не ту люблю, Кого любил… Люблю мечты созданья И снова о несбыточном скорблю. Вечерняя безмолвная аллея Зовет меня к скалистым берегам, Где море подымается, синея, К пустынным и далеким небесам. И горько я и сладостно тоскую, И грезится мне светлая мечта, Что воскресит мне радость неземную Печальная земная красота.

1900

«Открыты жнивья золотые…» *

Открыты жнивья золотые, И светлой кажутся мечтой Простор небес, поля пустые И день, прохладный и пустой. Орел, с дозорного кургана Взмахнувший в этой пустоте, Как над равниной океана Весь четко виден в высоте. И на кургане одиноком, Сдержав горячего коня, Степь от заката до востока В прозрачной дали вижу я. Как низко, вольно и просторно Степных отав раскинут круг! И как легко фатой узорной Плывут два облачка на юг!

1900

«Был поздний час — и вдруг над темнотой…» *

Был поздний час — и вдруг над темнотой, Высоко над уснувшею землею, Прорезав ночь оранжевой чертой, Взвилась ракета бешеной змеею. Стремительный порыв ее вознес. Но миг один — и в темноту, в забвенье Уже текут алмазы крупных слез, И медленно их тихое паденье.

1901

«Зеленый цвет морской воды…» *

Зеленый цвет морской воды Сквозит в стеклянном небосклоне, Алмаз предутренней звезды Блестит в его прозрачном лоне. И, как ребенок после сна, Дрожит звезда в огне денницы, А ветер дует ей в ресницы, Чтоб не закрыла их она.

1901

«Раскрылось небо голубое…» *

Раскрылось небо голубое Меж облаков в апрельский день. В лесу все серое, сухое, И паутиной пала тень. Змея, шурша листвой дубовой, Зашевелилася в дупле И в лес пошла, блестя лиловой, Пятнистой кожей по земле. Сухие листья, запах пряный, Атласный блеск березняка… О миг счастливый, миг обманный, Стократ блаженная тоска!

1901

«Зарницы лик, как сновиденье…» *

Зарницы лик, как сновиденье, Блеснул — и в темноте исчез. Но увидал я на мгновенье Всю даль и глубину небес. Там, в горнем свете, встали горы Из розоватых облаков, Там град и райские соборы — И снова черный пал покров. Вот задрожал и вспыхнул снова — И снова блещущий восторг, Вновь мрак томления земного Господь десницею расторг. Не так же ль в радости случайной Мечта взмахнет порой крылом — И вдруг блеснет небесной тайной Все потонувшее в былом?

1901

«На глазки синие, прелестные…» *

На глазки синие, прелестные Нисходит сумеречный хмель: Качайте, ангелы небесные, Все тише, тише колыбель. В заре сгорели тучки вешние, И поле мирное темно: Светите, дальние, нездешние, Огни в открытое окно. Усни, усни, дитя любимое, Цветок, свернувший лепестки Лампадка, бережно хранимая Заботой божеской руки.