– Это чтобы ты поела в течение дня, - хмуро пояснил Дэн.
– И не вздумай увиливать - приду и проверю количество каши.

Теперь он избегал смотреть на меня. Что с ним? Может на него так действует приближение рассвета? Хотя нет. Денис все еще надеется на простую благородность. Ведь он не обязан за мной ухаживать.

– Дразнить вампира - это самоубийство, а такого заботливого - верх свинства, - я наконец-то сжалилась над ним и одобрительно прибавила.
– Даже удивляюсь тому, как вампир, который не есть человеческую пищу, смог приготовить такую замечательную кашку. Денис, ты - золото!

Денис настороженно замер около меня. Бледное лицо Дэна расплылось в широкой клыкастой улыбке. Я невольно отшатнулась. Вблизи увидеть вампирский оскал - картина не для слабонервных.

– Извини, - виновато пробурчал он.
– Все время забываю, что при смертных улыбаться нельзя.

– Дэн, спасибо, - тепло поблагодарила я вампира и улыбнулась.
– И ты можешь при мне улыбаться - я привыкну, вот увидишь.

Денис сокрушенно покачал головой и метнулся к окну. Восток уже пламенел всеми оттенками бордового и розового, а первые робкие солнечные лучики пробивались сквозь листву тополей. Дэн быстро задернул занавеску и отскочил от окна. Вампир заметался по комнате, вероятно, что-то обдумывая.

– Дэн, что не так?
– робко спросила я.

– Уже взошло солнце. Я не могу теперь выйти.

– Это из-за меня? Прости, - покаянно прошептала я.
– Я невольно задержала тебя.

– Не смей говорить так!
– рыкнул на меня Дэн и снова метнулся к окну.

Повторный осмотр восхитительного восхода ничего не дал. Природа медленно просыпалась, и утро постепенно входило свои права. Птичий гам был слышен даже через закрытые наглухо окна. Денис словно примерз к щелочке между штор и заворожено смотрел на восход.

– Денис!
– окрикнула я вампира.

Дэн вздрогнул и повернулся ко мне лицом, там, где падали первые лучи солнца теперь была ярко-красная полоса. Словно к тому месту приложились раскаленным прутом. Я невольно вскрикнула. Он улыбнулся мне с выражением муки на лице, а в глазах, таких чистых, как весеннее небо, мелькнула боль.

– Вот что будет, Леночка, если я выйду на солнце, - с горечью прошептал Дэн.
– Солнце нас завораживает и убивает. Мы - проклятые существа, призванные жить в вечном мраке.

– Ты можешь остаться на день у меня, - робко предложила я.

Дэн упрямо мотнул головой и плотно сжал губы.

– А что!? Это вариант!
– взвилась я.

– Нет, не вариант, - глухо отрезал вампир.

Теперь на его лице была обреченность и упрямство.

– Почему?
– изумилась я.

– Потому.

– А я не могу отпустить тебя на солнце!
– с жаром начала я.
– Это же форменное самоубийство.

После еды я заметно окрепла и обрела силы. Теперь мне удалось сесть в постели, и, не смотря на то, что грудь едва прикрывала белая маечка.

Денис страдальчески скривился и печально заметил:

– Лена, не ведаешь, что предлагаешь мне.

– Денис… - прошелестела я.

Вампир обреченно вздохнул.

– Дэн, ты спас меня! Помог. Так позволь мне помочь тебе, - умоляюще прошептала.

– За свои сто пятьдесят четыре года я не встречал такой упрямой девчонки, - вздохнул вампир.

– Прозвучало как комплимент, - ответила я.
– Объясни мне по-человечески, почему ты не можешь остаться, и тогда мы решим, как быть в данной ситуации.

Денис вздохнул.

– Во-первых, солнце, - пояснил он.
– А во-вторых…

Он замолчал и, закрыв глаза, практически простонал:

– А во-вторых, после сна я голоден и могу напасть на тебя.

– Да-а-а-а, - озадаченно протянула я, закутываясь в одеяло.
– Серьезная дилемма.

– Да, поэтому я попытаюсь вернуться домой, пока солнце не так высоко. Постараюсь не смотреть на него и все.

– И все? Ты уже опалил лицо и это только первые лучики! Нет, я сказала, ты никуда не пойдешь!

– Не командуй старшими!
– рявкнул Дэн.

Я скорчила обиженную мордочку и посмотрела на вампира глазами, полными слез. Мой маневр удался, и он покаянно пробубнил:

– Леночка, прости, не хотел пугать тебя. Просто не для того, я тебе жизнь спас, чтобы потом…

Он оборвал себя на полуслове и замолк.

– Должен быть выход, - прошептала я.

Дэн кивнул и задумался.

– У тебя санузел раздельный?
– внезапно выдал он, после продолжительного молчания.