— А теперь скажи мне, Наташа Агафонова, как давно здесь работает Марго?

— Она еще до меня пришла, — тихо пробормотала путана. — А я здесь почти год.

— Вы с ней дружили?

— Нет. Просто иногда разговаривали.

— Что она о себе рассказывала?

— Да ничего такого. — Путана наморщила гладкий лоб, пытаясь вспомнить. — Говорила, что работает здесь не только из-за денег. Что ей нравится. И что ее это… заводит. Я тогда удивилась очень. Я-то уже на второй месяц стала смотреть на это, как на обыкновенную работу. Я даже лица почти не запоминаю.

— А она?

— Что она?

— Она запоминала?

Путана нахмурилась.

— Ну, некоторых — да. У нее было несколько постоянных клиентов. Хотя у кого их нет.

— Кто они? — быстро спросил Александр Борисович.

Путана удивленно на него воззрилась.

— Да я-то почем знаю? Они мне не представлялись. И не видела я их совсем. Маргоша мне рассказывала, что один из них — бывший военный. В горячей точке служил. Говорила, что у него всё тело в шрамах, и что это её жуть, как заводит.

— Имя его она тебе не называла?

Путана покачала головой:

— Нет.

— Как насчет других постоянных?

— Больше ни про кого не рассказывала. — Путана вновь ненадолго задумалась, после чего покачала головой и повторила: — Нет, ни про кого. Хотя… — Путана замолчала.

— Что? — нетерпеливо спросил Александр Борисович.

— Был один случай… Где-то с месяц назад. По-моему, Маргоша тогда сильно испугалась. — Путана вопросительно посмотрела на Турецкого. — Про это тоже надо рассказывать?

— Обязательно, — отчеканил Александр Борисович. — И во всех подробностях.

— Да там почти и рассказывать-то нечего… В общем, пришел к ней один клиент. Всё честь по чести — заплатил за час… А Марго тогда через стенку от меня работала. У меня клиентов не было, и я — от нечего делать — валялась и книжку читала. Обычно, когда клиентов нет, я телек включаю. А тут чего-то книжку почитать захотелось.

— Дальше, — потребовал Александр Борисович.

— А дальше я слышу, как к Маргоше клиент зашел. И голос его слышу — бу-бу-бу-бу. А потом вдруг Маргоша как вскрикнет!

— Так-так, — сказал Турецкий, прищуривая глаза. — Громко вскрикнула?

Путана покачала головой:

— Да нет. Не громко. Обычно у нас громче кричат, но это когда сам процесс начинается. А тут — он пять секунд как вошел. И голос у нее был… ну, не такой, как когда кричат. А такой — будто она кого-то испугалась.

— Или узнала, — задумчиво проговорил Александр Борисович.

— Чего? — не поняла путана.

— Ничего, продолжай.

— Ну, вот. Значит, вскрикнула она. Я книжку отложила и уши навострила. Вдруг, думаю, на помощь нужно прийти. Только она больше не кричала. Одни голоса их через стенку бубнили — ее и его. Долго так бубнили — целых полчаса без остановки. Прямо как мы сейчас с вами!

— Так-так, — снова сказал Александр Борисович, о чем-то размышляя. — Значит, они просто разговаривали. И так целый час?

Путана покачала головой:

— Нет. Потом они как обычно, в постельку легли и заохали. Правда, охал только он, а она всё время молчала. Вот это меня и насторожило. У нас обычно не принято во время секса молчать. Мужчинам это не нравится, даже когда они знают, что это «цифра»…

— Что? — не понял Турецкий.

— Цифра, — с усмешкой пояснила путана. — Ну, это мы так «озвучку» называем. Как в кино — цифровой звук, долби-стерео. Клиент хочет, чтобы ты стонала, ну, ты ему «цифру» и включаешь. Типа кайфуешь вместе с ним.

— А она, значит, на кайфовала? — уточнил Турецкий.

Путана покачала головой:

— Не-а. Молчала как рыба. Я ее потом спросила — Маргоша, чё за дела?

— А она?

— А она ничего не ответила. Она потом вообще весь день как не своя была. Бледная такая, испуганная. А потом она дня три на работу не выходила.

— Вот как? — удивился Турецкий. — Это почему же?

Путана вздохнула:

— Я ее тоже потом спросила. А она сказала — мол, заболела. Простуда, и всё такое.

— Значит, простуда, — задумчивым эхом отозвался Александр Борисович. — Кстати, она не называла тебе свое настоящее имя?

— Настоящее? — удивилась путана. — А я думала, что ее так и зовут — Марго. Она сама, когда знакомились, представилась Маргаритой. А что, разве ее по-другому звали?

Турецкий не ответил. Он задумчиво потер пальцами подбородок, глядя мимо путаны.

— Дядь, а вы правда из милиции? — тихо спросила она.

Александр Борисович покачал головой:

— Нет. Я — частное лицо.