— Но я должен был обозначить все варианты развития событий, — начал оправдываться Цыбулька.

— Что вам нужно, чтобы довести чип до ума? — взял под контроль ситуацию «представитель „АРГ-Финанс“».

— Три месяца, — заерзал под таким натиском новый зам, — и около двух миллионов долларов на новое оборудование там и…

— Где оборудование будете брать?

— Т-тайвань, — заикнулся перепуганный Цыбулька.

— Я в курсе всей ситуации, поэтому давайте не будем тянуть время, мне скоро на самолет. Мои предложения таковы: мы вводим в вашей компании антикризисное управление (на добровольных началах) до момента исполнения всех обязательств. Мы готовы инвестировать в разработку и производство два миллиона долларов. Вы закупите оборудование у наших партнеров в Германии. Но к концу пятого месяца на нашем складе должна лежать партия из десяти тысяч модулей. Прошу вас принять решение в течение пятнадцати минут. А я бы хотел переговорить со Станиславом Петровичем.

Дождавшись, пока участники переговоров удалятся из комнаты, Берестага обратился к Артюхину:

— Эти люди не смогут доделать чип.

— А что вы предлагаете? — пытаясь сосредоточиться, инвестор отхлебнул еще чаю.

— У них есть кое-какое оборудование, есть разработки. Если это все проигнорировать и начать заново, нас опередят. И китайцы делают, в общем, уже ведутся работы, но рыжиковские впереди. Благодаря вам, Станислав Михайлович. Мы строим завод в Сколково. Нам нужна эта технология. Там на доделку реально не больше двух месяцев надо. Если бы поменять людей… — представитель замолчал.

— Да как поменять-то?

Артюхин не успевал следить за мыслью этого серьезного человека. Он чувствовал себя застрявшим в густых облаках. Как будто его мозг увяз в них, в то время как отдельные мысли, разбуженные утренним стрессом, сверхактивно выпрыгивали из этой вязкой каши, пытаясь зацепиться за пролетающие самолеты. Только каждый раз оказывалось, что это не тот самолет, который нужен. А какой-то заблудившийся, как и он сам. Его слух периодически отвлекался и силился расслышать какие-то слова, произносимые шепотом из спокойного усыпляющего ручейка звучащей музыки. В таком состоянии четкие, понятно сформулированные слова представителя «АРГ-Финанс» не только помогали сориентироваться в мутном потоке информации, но показывали мыслям хорошо проторенную дорогу.

В это время за стенкой генеральный директор ООО «Ростелематикс» мерил шагами комнату. В углу на стуле нервно подергивал ногой Шкварин, а в приемной безрассудный Цыбулька, прижав зардевшуюся от внимания, но сонную Оленьку к стенке, нашептывал ей на ушко:

— Ну, что, милая, поиграем в компьютеры?

— В смысле, — не поняла девушка.

— Зависнем где-нибудь, мышка моя!

Станислав Михайлович вопросительно посмотрел на своего оппонента.

— У меня максимум полчаса на все про все, — Берестага говорил как-то с трудом, прислоняя руку ко лбу, — есть простое решение. Если дать им денег под залог компании с технологией и оборудованием… Я имею в виду, что на эти два миллиона они закупят новое немецкое оборудование (старое — китайский хлам), то через два месяца можно будет просто забрать все. Сейчас-то ведь брать нечего. Ведь когда вы им деньги давали, у них ничего не было. Чип-то возьмете, но кому он такой нужен? А теперь есть технология. А это уже стоит денег. Вы это не предусмотрели — я видел договор. Кстати, его нужно перезаключить. У нас есть люди, которые доделают чип. Заработать на нем можно миллиарды!

Слово «миллиарды» совсем расстроило сознание Артюхина. Но он собрался и сформулировал:

— Вы предлагаете кинуть Рыжикова?

Берестага развел руки в стороны:

— Просто сменить неэффективного собственника.

— А я что? Какую роль?..

— У нас крупная компания… по российским меркам. А на самом деле и по мировым. Такое решение будут принимать месяца три. Да и вас обижать не хочется. У вас тоже право есть, и юридическое в том числе. Деньги-то пустяковые. Я отступлю, договаривайтесь. Заберете технологию, начнем дело. Решайте, от меня руководство ответ ждет. Простите, что подгоняю.

Думать было трудно. Впрочем, где-то внутри Станислава Михайловича решение уже было принято. Ему опять почудился какой-то шепот из-под музыкальных приливов. Волна несла и, кажется, несла в правильном направлении. Артюхин хотел для солидности потянуть время, но прозвучавший в музыкальной теме громкий аккорд будто толкнул его:

— Спасибо вам, Артем Викторович, — невольно выпалил он, — вы человек дела.

Когда служащие «Ростелематикс» вернулись в комнату, раскоординированный, но счастливый Артюхин, не откладывая, подписал все бумаги.

Для Артема Викторовича Берестаги — представителя «АРГ-Финанс», «специалиста», «козыря», «потрясающего ублюдка» — это было рядовое дело. Очередной заказ из тех, за которые не всегда приличные люди платят вполне приличные деньги. Он шел по жизни легко, не особенно задумываясь о моральных аспектах своего бизнеса. Порой некоторые человеческие частности беспокоили, но высокие гонорары с лихвой компенсировали это неудобство.

Все необходимое было: работа, квартира, машина, деньги. И несмотря на обычную внешность, он не испытывал недостатка в женском внимании настолько, что и не помышлял о женитьбе. Лишь одна вещь в последнее время вызывала в нем все большее беспокойство — усилившиеся головные боли. Очередной приступ мигрени и наблюдал Рыжиков некоторое время назад, неверно истолковав его. Боли появились несколько лет назад и сначала легко уходили после нужной таблетки. Позже Берестага научился снимать кризы с помощью соответствующих психотехник. Но это всегда требовало времени и усилий. Самым неприятным было то, что сильные приступы начали накрывать в наиболее ответственные моменты. В последнее время он стал догадываться об их причине, но предпочитал отгонять от себя эти вредные мысли. «Что ж, раз голова болит, это верный признак того, что она есть», — иронично успокаивал себя Берестага.

Он уже минут пять ждал в машине своих помощников, которые не должны были «засветиться» рядом с ним перед Артюхиным. Наконец, из-за угла здания нарисовалась стройная фигурка Элен. Легкая, как облачко, с неизменным шарфиком на шее, кареглазая брюнетка Елена Белозерова покоряла окружающих своим изысканным аристократичным стилем в одежде, в прическе, макияже и даже в речи.

— Ну, ты и жужа! — прокомментировал при первом знакомстве Цыбулька. Но в ее присутствии, несмотря на свое обычное нахальство, был более сдержан.