— Опять вы меня ждете! — со вздохом выговорила Полина Андреевна, — ставите в неловкое положение, даже дети замечают!

— Дети замечают все, — мудро заметил Родион Петрович, — даже то, чего нет.

Родион Петрович был недурен собой и шевелюру имел длинную, как положено музыканту. Однако сквозь редеющие волосы уже просвечивала сизая кожа.

— Ваша дочь занимается у меня по классу композиции, я имею право вас ждать! Вы были на выставке шедевров испанской живописи?

— Мне не до шедевров, — усмехнулась Полина Андреевна. — У меня жизнь сплошной шедевр!

— Сейчас мы схватим такси, — Родион Петрович порылся в кармане, — тут два билета на ближайший сеанс, там пускают по сеансам, вы как раз успеете вернуться и забрать Аллочку…

— Что вы такое еще придумали! — возмутилась Полина Андреевна. И вот что любопытно, от возмущения она всегда хорошела, и, конечно же, знала об этом. — Никуда я с вами не поеду. Я замужняя женщина.

— Это я знаю, — согласился Родион Петрович, — еще я знаю, что у вас двое детей…

— О том, что я с вами поеду — куда бы то ни было, — безжалостно нанесла последний удар поклоннику Полина Андреевна, — об этом не может быть речи — никогда! Запомните это!

Вскоре они ехали в такси. И Родион Петрович тихо, обволакивающе говорил:

— У одного племени был такой обычай: если ты любишь женщину, то ради нее должен поймать гепарда!

— Кого поймать? — Полина Андреевна вдруг проявила живой интерес.

Родион Петрович обрадовался:

— Гепард — это вид леопарда, самый быстрый. Со старта буквально за две секунды он развивает скорость семьдесят два километра в час! Ради вас я согласен поймать гепарда!

— Идея заманчивая, — с лукавинкой протянула Полина Андреевна, — где водятся гепарды, в Африке, наверно? Значит, я с вами должна съездить в Африку?

— Почему вы себя хороните в вашем семейном котле? — Родион Петрович сахарно таял, — Вы еще достаточно молодая, вы еще бесконечно красивая!

Полина Андреевна потерла пальчиком подбородок. Была у нее такая привычка.

— А я всегда буду красивая! Меня ничего не берет — ни кухня, ни очереди, вот гладить я ненавижу! Стирать еще куда ни шло!

Родион Петрович взял ее за руку, так осторожно, словно это была не рука, а бомба!

— Поля! — У Родиона Петровича остановилось сердце. Перестало биться, и все тут.

— Что-нибудь еще придумайте вроде леопарда, — отдернула руку Полина Андреевна. — Это у вас здорово вышло, это меня развлекает, а вот пыхтеть и закатывать глаза не надо!

— Вы, пассажиры, не видите, что приехали? — сердито спросил таксист, возвращая Родиона Петровича к реальной жизни. Родион Петрович посмотрел на показания счетчика и полез за кошельком.

К зданию музея имени Пушкина тянулась длинная очередь. У кованых ворот, ведущих во двор музея, дежурил милиционер.

— Если бы вы знали, как я ждал субботу! — с чувством произнес Родион Петрович.

— Кого вы ждали? — насторожилась Полина Андреевна и задержала шаг.

— Субботу!

— При чем тут суббота, когда сегодня пятница. В чем подвох, выкладывайте! — приказала Полина Андреевна, мгновенно вспылив.

На Родиона Петровича было больно глядеть. Если бы это было возможно, он бы провалился сквозь землю и исчез.

— Но у меня билеты в музей на субботу! — пролепетал он в испуге. — Я замотался, перепутал, — и добавил почти шепотом: — Простите и опять… простите!!!

Однако Полина Андреевна ему не поверила:

— А теперь вы предложите заглянуть на часок к вам — раз так получилось! У нас ведь есть только один часок!

— Полтора! — автоматически уточнил Родион Петрович. — Даже два часа! Но ко мне мы не успеем!

— Врете! — разбушевалась Полина Андреевна. — Вы живете поблизости, вы живете где-нибудь за углом! Паспорт!

Родион Петрович судорожно полез в карман.

— По счастью, он у меня с собой! — дрожащей рукой достал паспорт и отдал. — Я живу в другом конце города — улица Коненкова, это Алтуфьевское шоссе!

Полина Андреевна дотошно изучала паспорт.

— Правильно, Коненкова, — и вернула документ злополучному владельцу. — Не здесь, за углом, живет у нас закадычный и холостой друг?

— В этом районе нет у меня ни одного знакомого. Клянусь! — И Родион Петрович молитвенно прижал ладони к груди.

— Ладно, прощаю! — смилостивилась Полина Андреевна. — Давайте билеты!

Она взяла входные билеты на выставку шедевров испанской живописи и решительным шагом направилась к милиционеру.