«Обратите, например, внимание, как осмысленно и профессионально владеет движением и жестом Алла Пугачева. Она не суетится, не бродит без толку взад-вперед по сцене, прочно «присосавшись к микрофону». Она не спускается в зал, нервно путаясь на ступеньках в складках концертного платья, не разгуливает по проходу, «по-бурлацки» таща за собой микрофонный шнур. Нет, Пугачева создает точный художественный образ. Какую бы песенку, подчас даже самую непритязательную, она ни исполняла, каждое ее движение, жест подсказаны характером музыки, содержанием произведения».

Вообще те январские дни оказались для Пугачевой чрезвычайно насыщенными событиями. Ей приходилось успевать чуть ли не везде: и экзамены в ГИТИСе сдавать, и с концертами выступать. Например, 12–14 января Пугачева приняла участие в сборных концертах в киноконцертном зале «Октябрь», где компанию ей составили следующие артисты: Светлана Резанова, Екатерина Шаврина, Екатерина Суржикова, ВИА «Веселые ребята» и др. Все упомянутые артисты выступали в первом отделении, а Пугачева заканчивала концерт.

В эти же дни она выступила на юбилейном концерте под названием «Каждый вечер – экзамен», посвященном 100-летию ГИТИСа. На том вечере вместе с Пугачевой выступали: Владимир Винокур, Борис Владимиров и Вадим Тонков, Екатерина Шаврина, Михаил Котляр, Екатерина Суржикова и др.

С 16 января (по 27-е) начались концерты Пугачевой в Театре эстрады (16–20, 22–23, 25–27 января) – на этот раз сольные. Тогда, кстати, по Москве пошел слух (их вокруг Пугачевой всегда будет ходить множество), что у певицы… искусственный глаз. Между тем родился он практически на пустом месте. Как вспоминает руководитель ансамбля «Ритм», который аккомпанировал Пугачевой:

«Как-то Алла пришла на репетицию в Театр эстрады в дымчатых очках. Во время репетиции где-то сбоку сцены лопнул софит. И вот по Москве поползли слухи, что она якобы стала жертвой взрыва и у нее теперь искусственный глаз, который ей сделали в Японии…»

Как я уже упоминал, Пугачева вынуждена чередовать концерты с экзаменами на режиссерском факультете ГИТИСа. Кроме этого, ей приходится решать и другие насущные проблемы. Например, в один из дней с утра она несколько часов корпела над учебником, затем помчалась в Министерство культуры, чтобы решить вопрос о техническом оснащении ее ансамбля. Затем оттуда рванула в спортивный магазин, чтобы купить новые лыжи для своей дочери-первоклассницы Кристины. Из магазина путь певицы пролег в телецентр в Останкине, где предстояло обсудить намечающиеся съемки советско-финского фильма о себе любимой. Короче, в те дни Пугачева вертелась как белка в колесе. Однако, несмотря на всю свою запарку, день Пугачева обычно заканчивала одинаково – чтением стихов.

В те дни вышли в свет две гибкие пластинки с участием Аллы Пугачевой. Первая: «Песни из т/ф «31 июня» (композитор А. Зацепин, поэт – Л. Дербенев), где Пугачева исполнила одну песню – «Что было однажды». Две другие спели Ксения Георгиади («Ищу тебя») и Яак Йоала («Любовь нас выбирает»). Вторая пластинка: «Мелодии экрана», где звучали песни из художественного фильма «Женщина, которая поет», который вот-вот должен был выйти на широкий экран. На пластинке были представлены следующие песни: «Этот мир», «Ты не стал судьбой», «Да», «Песенка про меня».

5 февраля в Госкино во второй раз принимали фильм Александра Стефановича «Пена». Как мы помним, фильм снимался по одноименной сатирической пьесе Сергея Михалкова. Несмотря на то что Михалков был в большом фаворе у властей, это не спасло ленту от придирчивого взгляда цензуры. Ведь фильм представлял собой едкую сатиру на то, как высокопоставленные деятели покупают себе диссертации, чтобы закрепиться на вершине власти. В итоге во время первой приемки в Госкино 18 января в нем было найдено несколько эпизодов, которые вызвали резкое неприятие со стороны цензуры. Эти сцены было приказано вырезать. Стефанович приказ исполнил. И вторая приемка прошла уже без каких-либо эксцессов. Даже песня про еврейского музыканта в исполнении Аллы Пугачевой, которая стала лейтмотивом фильма, не вызвала у высоких цензоров никаких нареканий.

Между тем Стафанович в те дни был занят не менее важным делом, чем выпуск собственной картины: он пробивал для себя и своей звездной супруги новое жилье. Как мы помним, они несколько лет ютились в однокомнатной квартире Пугачевой на Вешняковской улице, где одному человеку, конечно, жить было можно, но вот двум, да еще именитым, весьма обременительно. Поначалу Пугачева, надеясь на свою популярность, взялась уладить этот вопрос лично. Она напросилась на прием к одному из руководителей Моссовета, надеясь выпросить у него ордер на новую квартиру. При этом предполагалось, что, если чиновник станет вымогать взятку (а тогда без них тоже не решалось ни одно серьезное дело), таковая будет ему вручена. Чиновник действительно потребовал взятку, но… натурой – он предложил Пугачевой отправиться с ним на выходные в его охотничий домик. Певица ответила сообразно своему характеру. «Щас, разбежался!..» – прорычала она и так хлопнула дверью, что со стен посыпалась штукатурка.

В итоге этим вопросом пришлось заниматься Стефановичу. В отличие от своей жены, которая на тот момент не имела никакого звания, он являлся членом Союза кинематографистов, а значит, имел право претендовать на какие-то привилегии, в частности, на дополнительную жилплощадь. Собрав кучу справок, он подал их в Моссовет, где ему пообещали в ближайшее время с этим делом разобраться.

7—11 февраля Пугачева провела на гастролях в Челябинске. Там она за пять дней дала 12 концертов во Дворце спорта «Юность». Естественно, при каждодневных аншлагах.