Он разлил чай и уже серьезно продолжал:

– Ну вот что, братец кролик, это ты правильно сделал, что приехал ко мне. Здесь тебя с этой тетрадью злосчастной искать не будут. И от нее надо как можно скорее избавиться.

– Как это? – обиженно надула губки Лена. – Я, можно сказать, жизнью рисковала…

– Не беспокойся, милая, не загубим твою добычу. Будем беречь как зеницу ока. Тем более что теперь, может быть, только на этих записках разведчика Михайлова ваши жизни и висят.

– Весело… – прокомментировал я последнюю фразу.

– Ну а ты думал. Играть со спецслужбами опасно для здоровья.

Он хлебнул из чашки и прикурил сигарету. Долго изучал содержимое дневника, а потом произнес:

– Хорошо. Я предлагаю вот что. Дневник разведчика мы отвезем Меркулову. Пусть хранится в его сейфе. Я проглядел записки, а ты прочитаешь прямо там, в кабинете заместителя генерального прокурора. О том, что в деле Михайлова появились новые подробности, нужно дать понять органам внешней разведки. Как можно скорее. И о том, что записки разведчика хранятся в прокуратуре, – тоже. Этим ты себя обезопасишь, а то придут молодцы и начнут утюгом пытать – скажи, дескать, куда тетрадь дел.

– Как же мне органы Службы внешней разведки предупредить?

– Как предупредить? – почесал подбородок Турецкий. – А вот так и предупредить. Прямым текстом. Тебя директор СВР просил сообщать о новых фактах? Просил. Вот и сообщи.

– Так вы думаете, они связаны?

Турецкий усмехнулся:

– Ну что ты, Гордеев, как дитя малое. У нас все связано. В Калининграде свистнешь – во Владивостоке отзовется. Тем более, девяносто девять процентов, вас преследуют люди Теребилова. Я уверен.

Надо сказать, интуиция редко подводит Александра Борисовича…

– Тут важно даже не то, что придется делать с тетрадью. Как выяснить истину? Как доказать возможную невиновность Михайлова в измене Родине? Здесь, Юра, без конкретных свидетелей не обойтись. Придется тебе побегать с высунутым языком, чтобы произвести оживляж этого дневника. Ясно?

– Где же мне найти свидетелей?

– У меня на этот счет мыслишка имеется…

Наутро мы поехали к Меркулову. Лена осталась спать у Турецкого. Меркулов тут же вошел в курс дела, спрятал объемистый пакет в свой личный сейф.

– Я согласен с Александром, – сказал он, пролистав дневник, – тебе, Юра, нужно отыскать людей, которые работали с Михайловым. Они могут дать ценные показания.

– Где же я их найду?

Турецкий выразительно посмотрел на Меркулова.

– Ну хорошо, хорошо, – сказал Меркулов, – я помогу. Есть у меня человечек на Лубянке…

К концу дня я получил бумажку с адресом некоей Зинаиды Аркадьевны Высоковской, которая, по словам «человечка с Лубянки», работала с Михайловым. Трудность состояла в том, что Зинаида Аркадьевна проживала в городе Париже…

Из записок Алексея Михайлова:

"11 июля 1966 года.

В Гонконге убит Нгуен Ли, которого я оставил управляющим головной фирмой. Его машину расстреляли, когда он возвращался из офиса домой. Нгуену повезло – он скончался на месте, не мучился. А вот я попал в настоящее дерьмо.

Оказывается, я так и не понял этого человека до конца. Чего ему не хватало в жизни? У него появился шанс сойти со скользкого пути и стать порядочным преуспевающим бизнесменом. Неужели второе "я", необходимость острых ощущений, получаемых от занятия контрабандой, было настолько сильно в нем, что одерживало верх над здравым смыслом?! Или он сам этого хотел?

У меня две версии его гибели. Первая: с корейцем свели счеты бывшие компаньоны по старым делам (мало ли что он там успел натворить?). Вторая: убийство связано с нынешней аферой, которую он собирался провернуть (само собой, без моего ведома и согласия).

В любом случае это связано с контрабандой. А с прошлой или настоящей – уже не столь важно.

В результате последних событий два моих южноамериканских филиала в Боготе и Рио-де-Жанейро практически разорены. На банковском счету в Гонконге остались ничтожные крохи. Нгуен Ли успел перед смертью вложить практически все деньги в товар, а сам товар благодаря его стараниям исчез в неизвестном направлении. Секрет пункта назначения и конечного результата кореец унес с собой в могилу. И нет никакого смысла что-то проследить и отыскать: в этих делах он был большой мастер.

Итак, посмотрим правде в глаза: я банкрот. В полном смысле этого слова. Фирма «Золотой Китай» прекращает свое существование.

Катя сильно расстроена. Ее можно понять. Сколько времени и сил потрачено, и все в один миг полетело коту под хвост. Мальчики еще ничего особо не понимают. Костя, правда, чувствует, что случилось что-то очень для нас неприятное. А Слава еще слишком мал.

В данной ситуации у меня один выход – срочно покинуть с семьей Бразилию, где за полгода меня еще недостаточно широко узнали и слава обо мне как о банкроте и неудачнике не распространилась в деловых кругах страны.