– Ты пока раздевайся, – сказал Кеша, – и вот там, в углу, кандалы на ноги нацепи.

В углу находились два столба с железными кольцами, в которые были продеты милицейские наручники.

Петя разделся и аккуратно сложил одежду в стоящую тут же тумбочку. Защелкнул наручники на щиколотках.

Подошел Кеша и протянул ему граненый стакан, до краев наполненный виски «Джонни Уокер», бутылку которого он прихватил из машины:

– На, хлебни. Чтоб яйца не отморозить…

После «Джонни Уокера» Пете стало уже не так неуютно стоять босиком на голом полу. Ему даже было интересно, чем все это кончится.

– Ну ладно. Начнем, – сказал Кеша, натягивая перчатки, – в лицо буду бить по касательной. Так что ты шею расслабь, чтобы не получить сотрясение.

– Ага. Ты только поаккуратней. И зубы не выбей.

– Не боись. Не ты первый, не ты последний, – весело сказал Кеша, подпрыгнул, как заправский боксер, и нанес Пете серию ударов по скулам и подбородку.

Бил он действительно мастерски. Без садистского наслаждения, а просто, размеренно и точно, как будто выполнял нормальную, обыденную работу.

– А я ведь чемпионом Москвы по боксу был, – рассказывал Кеша между делом, – среди юношей, правда. Эх, давно я на ринг не выходил…

– Ну вот и потренируешься, – пробормотал Петя в промежутках между ударами, – душу отведешь.

– Да какая тут, на фиг, тренировка! Мочить привязанного человека заместо груши. Тьфу! Вот если бы мы с тобой на ринге встретились.

– А у меня тоже когда-то разряд был, между прочим.

– Знаю. Короче, хорошо, что ты в кандалах, – рассмеялся Кеша, нанося Пете очередной удар.

Петя чувствовал, как постепенно немеют участки его лица. Вскоре из рассеченной брови потекла теплая струйка.

– Так, – Кеша критически осмотрел результаты своего труда, – вроде нормально. Приступим к остальному.

Через десять минут тело Пети ломило, как будто его переехал трактор. После экзекуции Кеша достал из тумбочки банку с алой краской и кое-где побрызгал на Петю:

– Ну все. Теперь тебя любой испугается. Фредди Крюгер ты наш.

Кеша выпил еще виски, дал глотнуть и Пете.

– Не забудь, ты здесь уже три дня. Так что хрипи, как будто ты при смерти. Ну пока.

Он открутил лампочку, и гараж погрузился во тьму.

Долго ждать Пете не пришлось. Вскоре снаружи донесся шум подъезжающей машины.

Скрипнули ворота гаража. Чьи-то руки снова ввинтили лампочку. Вошли трое – вчерашний бритый бюрократ, Кеша и «гость» – невысокий человек в хорошем костюме и с бриллиантовой заколкой на галстуке. Когда он разглядел в углу гаража фигуру, его лицо выразило такой неподдельный ужас, что Петя, который наблюдал за происходящим сквозь узкие щелочки заплывших глаз, сам испугался.

– Вот, Рудольф Карлович. Полюбуйтесь.

Бритый подвел «гостя» к Пете.

– Это заместитель председателя банка «Сибирские огни» Богатырев. Вы его, конечно, знаете?

– Нет, нет, – испуганно покачал головой Рудольф Карлович.

– Ну это неважно. Он тоже задолжал нам некую сумму. Кстати, обратите внимание – почти вдвое меньшую, чем ваш банк.

По сценарию Петя должен был только время от времени повторять: «Отпустите! У меня нет денег!» Что он и сделал, вмешавшись в разговор.

– Врешь, дерьмо собачье, – вдруг заорал бритый и изо всех сил ударил Петю по коленной чашечке. Вот это было действительно больно. Однако надо было отрабатывать деньги. И Петя стереотипно повторил:

– Нет у меня денег! Отпустите!

– Ничего, найдешь, никуда не денешься. – Бритый снова с улыбкой повернулся к Рудольфу Карловичу: – Он тут висит уже три дня…

– Три дня! – схватился за сердце банкир.

– Да. Три дня. И будет висеть до тех пор, пока не изыщет средства. Хотя, с другой стороны, теперь это ему мало поможет, как вы видите, он уже калека на всю жизнь. Три дня голым на морозе…

И он сокрушенно покачал головой.

На Рудольфа Карловича было жалко смотреть.

– Но у нас на депозитах действительно нет такой суммы.

Бритый саркастически улыбнулся:

– Ну зачем же говорить неправду, Рудольф Карлович? Нам все известно и о вас, и о вашем банке. Хотите, скажу, сколько вы перечислили на свой личный счет в прошлом месяце? Адрес квартиры, которую вы купили для своей любовницы Ларисы? Или где находится школа, которую посещают ваши дети? А? Хотите?

Банкир опустил голову.