— Хм. Неожиданно. — Радов приподнял бровь. — Но если уж вы раскусили «смысл действа», может, все-таки удовлетворите наше любопытство?

— Желательно без разрушений. — Быстро заметил ректор. А судя по взглядам, бросаемым на Т'мора остальными преподавателями, этот вопрос интересовал и их.

— И как вы себе это представляете? — Парень покосился на ректора, единственного человека из присутствующих, кто хоть как-то был осведомлен об особенностях своего нового преподавателя. Но тот красноречивый взгляд Т'мора проигнорировал. — Ладно, попробуем…

Под любопытными взглядами учителей, парень вздохнул, и в следующую секунду, на его плечи привычно легла прохлада тьмы, а вокруг тела взвился призрачно-черный вихрь.

— Ну вот, как-то так. — Голос парня, искаженный его странной защитой, стал больше похож на змеиное шипение.

— Впечатляет… — Под удивленные охи Ириссы и Славомира медленно проговорил Радов, не сводя взгляда с обманчиво-неторопливых потоков темной силы, скользящих вокруг Т'мора. — Но… я не вижу структуры… Где плетение?

— А его и нет. — Пожал плечами парень, отпуская Тьму. — Это же первостихия. Ею нельзя напитать обычные плетения. Разорвет во мгновение ока вместе с носителем, и «мама» сказать не успеет. Потому-то я и интересуюсь артефакторикой. Это один из немногих известных мне способов более или менее упорядоченного воздействия тьмой.

— Э-э… — Радов на мгновение запнулся, и с него тут же слетел весь аристократический лоск. Теперь перед Т'мором сидел ученый, желающий во что бы то ни стало разобраться в непонятном явлении. — Постойте, но ведь для призыва Света или Тьмы нужны направляющие, ограничители… А вы просто оформили призыв, не так ли?

— Разумеется. — Кивнул парень. — В этом и состоит суть работы с первостихиями. Прямое волеизъявление — это все, что требуется для призыва.

— Но ведь известно, что без соответствующих ритуалов призыв может быть смертельно опасен! — Воскликнул Славомир.

— Несомненно. Если не соизмерять свои силы и пропускные возможности Узора, последствия призыва могут оказаться фатальными. Кроме того, имеет значение и сама воля. Например, любому магу школы Разума, чье сознание максимально структурировано и эффективно, призыв родной стихии дастся куда проще и с большей вероятностью приведет к требуемому результату, нежели тот же призыв, осуществляемый с помощью ритуалов, но без четкого волеизъявления призывающего. — Согласился Т'мор.

— Следует ли из этих слов вывод, что вы сами неплохой маг школы Разума? — Взвешивая каждое слово, поинтересовался глава кафедры Жизни, прочно взявший лидерство в этом своеобразном допросе новичка.

— Это так. — Кивнул Т'мор. — Но на вашем месте, я не стал бы сразу ставить крест на идее прямого контроля стихии, только исходя из того, что вы не обладаете необходимым талантом к школе Разума. Да, магам нашей школы изначально куда легче дается этот контроль, но только потому, что для нас четкое волеизъявление, предельная конкретизация мыслеобраза и структурирование собственного сознания — действия уже привычные, они — основа нашего искусства. Но человеку несведущему в школе Разума достаточно воспользоваться некоторыми дисциплинирующими мышление методиками нашей школы, и дальнейшее развитие его таланта прямого контроля родной стихии будет зависеть только от пропускной способности его собственного Узора.

— Это касается только первостихий? — Тихо поинтересовался ректор.

— Отчего же? — Пожал плечами Т'мор. — Неужели вы никогда не слышали о воплощениях стихий? Воплощение воздуха, воды, огня…

— Ор-Леон! Солнечный лев. — Прошептала Ирисса. Кто бы сомневался. Кому, как не магу огня вспомнить о легендарном короле-основателе, согласно той же легенде, бывшим последним воплощением этой своенравной стихии.

— Так, господа! Время не стоит на месте. — Вдруг встрепенулся ректор, взглянув на каминные часы. — Предлагаю продолжить нашу увлекательную беседу за обедом. Ваганты уже ломятся в учебные залы… Прошу прощения, Т'мор, но вашу увлекательную лекцию придется прервать. У нас осталось всего пять минут до начала первой лекции.

Кивая на ходу новому коллеге, несколько пришибленные преподаватели потянулись к выходу из зала, а сам парень, удивленный столь странной реакцией на свои слова, вздохнув, вспомнил о затеянной поездке в Драгобуж. Вент наверняка уже приготовил все необходимое. Но как бы парень ни горел желанием поскорее привести свое новое жилище в пристойный вид, ему пришлось задержаться по воле ректора.

— Господин Т'мор… — Ламов в задумчивости побарабанил пальцами по крышке стола. — Даже не знаю, как сказать…

— Прямо, господин ректор. — Усмехнулся Т'мор. — И желательно без «господина».

— Хорошо… коллега. Думаю, мы действительно можем обойтись без этого официоза, тем более, что так и принято между преподавателями нашего университета, в отсутствие вагантов, разумеется. — Согласился Ламов, чуть расслабившись. — Так вот, Т'мор, только что вы говорили об удивительных вещах. Простых, и тем более невероятных. Исходя из ваших слов, я могу сделать вывод, что теоретически любой маг может стать воплощением своей стихии, это так?