Вздох облегчения вырвался из груди Наталы. Сердце ее пело от радости, хотя они вновь оказались лицом к лицу с бескрайней пустыней, таящей неведомые опасности. Но ее пески были все же лучше каменных стен проклятого города, чуть было не ставшего их могилой.

Когда желтолицые ублюдки найдут веревку, непременно снарядят погоню, буркнул Конан, забрасывая кувшин на плечо. Правда, сдается мне, за стены они и носа не высунут. Ладно, идем на юг!

Скажи, Конан, осмелилась наконец спросить Натала, не встречал ли ты в том мрачном коридоре стигийку Талис?

Когда я выбирался, было темно, как в утробе Нергала. Пошарил руками, но ни костей, ни крови ничего. Ничего там не осталось!

Она чуть не прикончила меня, шепнула бритунка, но мне ее жаль Жаль

Что жалеть о раздавленной змее! Да и о всех этих желтокожих и их безумном городе! гневно воскликнул варвар, но тут же успокоился. Ладно, уж меня-то они надолго запомнят! Внутренности этих жалких ублюдков размазаны по многим комнатам, а их Тогу, поганому мешку с дерьмом, досталось побольше, чем мне! Так что все кончилось не столь уж плохо: теперь у нас есть вода и мы знаем, где искать оазис. Меня, правда, изрядно помяли, да и твое нежное тело сплошь исполосовано хлыстом

Это из-за тебя! вспыхнула бритунка. Если б ты не миловался, потеряв голову, с этой стигийской кошкой

О Кром! Скорей небо рухнет на землю и реки потекут вспять, чем женщина избавится от ревности! Виноват я, что ли, что эта ведьма ко мне привязалась? Нет, все вы, женщины, одинаковы

Они двинулись по пескам на юг, с каждым шагом приближаясь к оазису.