— И все-таки я считаю, что он — настоящий мужчина. Но такого просто так не подцепишь. А если и удастся, так придется перед ним на цыпочках ходить. Мне больше по душе простые парни — такие, как мой Сэм, которые умеют искренне любить. — Она встряхнула кудряшками. — И я буду просто растяпой, если упущу Сэма.

— Надеюсь, что все будет хорошо! — вздохнула Джейн.

В ее жизни не было места мужчинам, и никогда не будет. Счастливая семейная жизнь не для нее, не для Джейн Уилсон. Дэвид весьма тактично объяснил это, вежливо откланявшись в тот же день, когда сделал ей предложение. Ушел после того, как она сказала ему, что не может иметь детей…

Билл Форстер все еще сидел около Барби, когда детям подали ужин. Джейн заметила, что девочка плохо ест.

— Вы не беспокойтесь, сэр, возможно, ребенок просто хочет спать, — обратилась медсестра к отцу Барби.

— Малышка всегда ест как воробей, но доктора утверждают, что она здорова, — проворчал он с явным недоверием к медикам.

— Не надо насильно заставлять ее кушать. Лучше попробуйте… — Она осеклась. Ее советы Билл Форстер демонстративно игнорировал. — Побеседуем об этом позже, — сухо завершила она разговор.

Общество Билла Форстера будило в ней давно забытые чувства: желание ласки, тепла, неизведанного риска. Видеть его, быть рядом с ним — все равно что сидеть на пороховой бочке.

— А сейчас, извините… Мне надо навестить обитателей другой палаты.

Когда она вернулась, чтобы уложить Барби, Билл Форстер все еще был рядом с дочерью. Джейн была удивлена — обычно отцы не задерживаются надолго с больными детьми. Но Барби — особый случай, у нее нет матери, которая могла бы остаться с ней, а Бет уволена.

Интересно, был ли мистер Форстер таким же заботливым и внимательным отцом до катастрофы с его женой? Или работа не позволяла ему уделять много времени дочери? Няни, экономки… Не слишком ли он полагался на прислугу?

Но теперь у Барби нет даже няни, сокрушалась Джейн, вспомнив об изгнанной Бет Ньюболд.

— Вы должны пойти домой и отдохнуть, — сказала она мистеру Форстеру, заметив его утомленный вид, темные круги под глазами, заострившиеся черты лица. — И обязательно плотно поужинать. Вы ведь ничего не ели с тех пор, как прилетели сюда.

— Сестра, вы так внимательны ко всем посетителям своих маленьких подопечных? — спросил он отнюдь не вежливо. — Вы уже любезно послали мне кофе и булочки. Я не умираю с голоду и не засыпаю на ходу, — продолжал он выговаривать Джейн, наблюдая, как она зашторивает на ночь окна.

Джейн сделала вид, что не заметила его бестактности. Она понимала: он слишком горд, чтобы позволить о себе заботиться. Пусть думает, что и в таком состоянии у него полно энергии.

— Вы ведь тоже на дежурстве с тех пор, как я приехал. А сами-то что-нибудь ели? — с вызовом спросил он.

— Вот как раз сейчас у меня перерыв на полчаса. А потом дежурство до одиннадцати. В мое отсутствие за Барби присмотрит медсестра Пола.

— Скажите, вы тоже питаетесь в больничной столовой? — осведомился он.

Джейн удивил неожиданный интерес к ее скромной персоне.

— Если вы не возражаете, я составлю вам компанию. Вы, пожалуй, правы… Мне надо подкрепиться. А потом я снова поднимусь сюда взглянуть на Барби, перед тем как уехать.

Конечно, это не приглашение в ресторан, но сердце Джейн лихорадочно забилось при одной мысли, что он хочет поужинать в ее обществе. Форстер был замкнутым человеком. Тем более лестным казалось его предложение.

Вдруг мнительная Джейн вспомнила, что обещала Биллу Форстеру поговорить с ним о здоровье Барби. Вот почему он решил пойти с ней в столовую. Что бы он ни делал, это всегда ради его девочки. Наверное, он собирается дать ей какие-то особые наставления, лишний раз убедиться, что за Барби будут ухаживать именно так, как ему хотелось бы. Билл разве что не молится на своего единственного ребенка. Бет сказала ей правду: отец дорожит дочерью, как хрупкой драгоценностью. И если он не поймет, что такая болезненная опека вредит ребенку, то Барби никогда не обретет сильного независимого характера, не сможет стать яркой индивидуальностью.

Джейн не сомневалась в своей правоте, но хватит ли у нее смелости предостеречь отца от ошибок в воспитании Барби?

— Пойдемте в столовую, — сказала медсестра.

Он поднялся со стула и прошептал тихо, чтобы его не услышала дочка:

— Барби боится темноты.

— Пожалуйста, не волнуйтесь. В каждой палате горят ночники, и к детям постоянно заходят медсестры. Если кто-то из них проснется или заплачет во сне, то одна из дежурных останется и посидит с ними. В палату к Барби будут заходить каждые полчаса.