— Получается, что он сидит в аэропортовском «Шератоне» и ждет смерти?

— Мне кажется, что этим дело не ограничивается, — задумчиво произнес Курц. — Мистер Фрирс устроил большой шум в полиции, опубликовал в «Буффало ньюс» заметку о том, что видел в аэропорту убийцу своей дочери, и даже дал интервью репортеру местной радиосети. И везде упоминал, что он остановился в «Шератоне» и намерен там оставаться.

— Он хочет, чтобы Хансен — если Хансен действительно существует — отыскал его, — ровным голосом заметила Арлена. — Он хочет, чтобы Хансен вышел из укрытия ради того, чтобы убить такого опасного свидетеля. И таким образом заставить полицию серьезно отнестись к этому делу.

Курц закрыл досье Хансена и взял папку с надписью «Другие убийства с самоубийствами/сходные факторы». За последние двадцать лет произошло 5638 убийств детей и жен, сопровождаемых самоубийством мужчины-убийцы. 1220 мужчин, подозревавшихся в развратных действиях по отношению к детям и/или в убийстве малолетних девочек или девочек-подростков, покончили с собой до ареста.

— Ого! — воскликнул Курц.

— Да, — согласилась Арлена. Она сочла, что пора завершить перерыв, закурила следующую сигарету и снова уселась за свой компьютер. Вскоре она взяла еще одну, куда более тонкую папку, и положила ее на стол Курца.

— Я сузила параметры, оставив только тех преступников, которые насиловали и убивали девочек-подростков в возрасте Кристал Фрирс, а затем возвращались домой и кончали с собой или же убивали еще и свою собственную семью и сжигали при этом свой дом вместе с трупами.

— Таких не может быть слишком много, — сказал Курц. Такому сценарию соответствовало 235 случаев, но лишь в тридцати одном из них участвовали мужчины, чей возраст мог соответствовать возрасту Джеймса Б. Хансена с поправкой на прошедшие годы. Курцу потребовалась всего минута, для того чтобы просмотреть фотографии и сравнить их с портретом Хансена, имевшимся в досье чикагской полиции.

— Бинго! — воскликнул Курц. Атланта, Джорджия, через пять лет после убийства Кристал Фрирс.

Белый мужчина, очень мало походивший на психолога Джеймса Б. Хансена. Лысый, а не длинноволосый, чисто выбритый, а не бородатый, с карими, а не голубыми глазами, в очках с толстыми стеклами, тогда как Хансен не носил очков — но это был один и тот же человек. Лоуренс Гринберг, тридцати пяти лет, дипломированный бухгалтер, женившийся тремя годами раньше на женщине с тремя детьми от предыдущего брака, похитил соседскую девочку, белую, тринадцати лет, по имени Шарлотта Хэйс, и многократно изнасиловал ее в заброшенном сельском доме неподалеку от Атланты. После чего вернулся домой, пообедал со своей семьей, застрелил всех четверых и, согласно донесению, поджег дом и выстрелил себе в голову. Полиция идентифицировала его по зубным картам и сохранившемуся «роллексу», который мистер Гринберг всегда носил.

— Зубные карты... — протянул Курц.

— Да, но, чтобы установить все подробности, нам потребуются полные тексты дел, — сказала Арлена. — Чикагское досье было не полностью оцифровано, сделали только краткий обзор, который вы видите, поэтому нам придется сделать официальный запрос.

— От имени офиса прокурора округа Эри на наш третий почтовый ящик, — сказал Курц.

— Почтовое мошенничество, наряду со всем остальным, — заметила Арлена. — Если мы так поступим, то нарушим, самое меньшее, три федеральных закона.

— Сделайте это, — сказал Курц.

— Я сделала это вчера, — сообщила Арлена. — Запросила досье и из Чикаго, и из Атланты. Я заказала доставку по экспресс-почте, так как «Федэкс» не обслуживает почтовые абонентские ящики. Мы получим документы в понедельник.

— Как вы им заплатили?

— Приписала к счетам офиса окружного прокурора, — ответила Арлена. — У меня еще сохранился их платежный код.

— Неужели они этого не заметят?

Арлена рассмеялась и повернулась к своему компьютеру.

— Джо, мы могли бы купить за их счет целую колонну «Лексусов», и никто этого не заметил бы. У вас сегодня найдется время, чтобы посмотреть со мной несколько помещений для офиса?

— Нет, мне нужно кое-что сделать. Но мне очень пригодилась бы ваша помощь.

Курц подъехал к тому самому бару возле Бродвей-маркет, где почти каждый день бывал Донни Рафферти. Детективы Брубэйкер и Майерс в другом автомобиле без номеров сопровождали его от «Ройял делавер армз» до его офиса, но оставляли между ним и собой несколько автомобилей и, судя по всему, пытались крепко посидеть у него на хвосте, вместо того чтобы просто портить ему жизнь. Но Курц сразу же заметил их. Если бы они остановили его сейчас, когда у него было при себе два пистолета, ему пришлось бы по-настоящему плохо, но он подозревал, что они решили вести за ним слежку. Он въехал на автомобильную стоянку, взял кофр для фотоаппаратуры, который захватил из офиса, и вошел в бар. Он заметил, что Брубэйкер и Майерс остановились на противоположной стороне улицы, чтобы наблюдать за автостоянкой и единственным входом в бар. Поджидая здесь Дональда Рафферти, Курц заметил, что за домами проходит переулок, отгороженный от стоянки высоким дощатым забором.

— Черный ход? — обратился Курц к бармену, оказавшись в темном, пропахшем пивом и «травкой» помещении. В этот час в помещении сидели лишь трое или четверо завсегдатаев, праздновавших наступление субботнего утра.

— Только для экстренных случаев, — сказал бармен. — Эй, сюда!

Курц вышел в переулок, Арлена остановила свой голубой «Бьюик», и он сел в машину. Они проехали до конца квартала, повернули на север, затем на запад по улице, параллельной той, где сидели в машине детективы.