— Господин капитан, сэр! Опять недовольные, сэр. Рядовые Бэкхем и Роллс, сэр. Утверждают, что ни за что не будут выслушивать папистские и ортодоксальные бредни отца Тука, сэр!

— Так папистские или ортодоксальные? Насколько я помню, они противоположны. Черт побери, Бэкхем и Роллс у нас что — дипломированные теологи? По списку они проходят как фермеры, если не ошибаюсь. Так, капрал?

— Так точно, господин капитан, сэр! Но они…

— То есть, не будучи теологами, они лучше, чем служители церкви разбираются в ее догматах? Сержант Кроун, вызовите ко мне лейтенанта Томсена, а вы, капрал, приведите рядовых.

— Есть, сэр!

Выражение лица подошедшего к капитану Беку Томсена было отнюдь не радостным. На нем и еще двух волонтерах, лейтенанте Торде и вольноопределяющемся Этторни, лежала одна из важнейших задач — создание единого кодекса законов королевства Английского. Томсен, вместе с несколькими монахами, таном Арчибальдом и дядей короля, эрлом Элдредом занимался сбором и переводом для будущего кодекса основных законов и обычаев англосаксов. Работа объемная, требующая сосредоточения, поэтому любое отвлекающее от этого задание Томсен встречал не то чтобы 'в штыки', но, мягко говоря, неодобрительно. Но услышав изложенную проблему, он сразу задумался и через несколько мгновений, когда вызванные рядовые доложились о прибытии, сказал:

— Надо признать, что рядовые в чем-то правы, господин капитан, сэр. Средневековая английская церковь — одновременно и ортодоксальная, и католическая. Она признает решения первых шести Вселенских Соборов. В то же время признается главенство Римского Папы, как первосвященника. Именно он утверждает епископов в должности. Но архиепископ Стиганд, например, занимает свою должность без его утверждения. Да и Патриарх Константинопольский тоже признается…

— Мне нужно четкое объяснение — англиканская церковь от э — э… англиканской отличается? Или нет? — взгляд капитана был настолько красноречив, что Томсен понял его мысль без слов:

— Практически нет, господин капитан, сэр!

— Ну вот. Развели рассуждения на целый научный труд. Тут вам не университет, тут думать надо, — капитан повернулся к рядовым и осмотрел их с ног до головы, заставив их вытянуться по стойке смирно. — Все ясно, рядовые? Никакой ереси в словах отца Тука нет. Понятно?

— Но, господин капитан, сэр… — видно было, что аргументы Томсена не произвели на Энди Бэкхема никакого впечатления или вообще остались за пределами его восприятия.

— Молчать! Не поняли, что я вам объясняю?! Повторяю еще раз, для слишком умных — английская церковь — не еретическая! И отец Тук — заслуживающий уважения священнослужитель, присланный в нашу роту самим архиепископом Кентерберийским! Для тех, кто этого не понял — три наряда на кухню вне очереди, лишение увольнения в город на неделю и пять часов строевой подготовки дополнительно! Все ясно, рядовые? Сержант, внести мое распоряжение в книгу приказов. Ответственный за проведение занятий — капрал Годдем. Капрал, уведите наказанных!

— Есть, сэр.

— А вас, лейтенант Томсен, попрошу пройтись со мной, — капитан произнес эти слова таким тоном, что собиравшийся протестовать Томсен молча последовал за ним. Выйдя во двор, капитан продолжил. — Лейтенант, мы с вами не в университете. Отвыкайте от этих студенческих привычек. С одной стороны, да с другой стороны… Нам не хватает только богословских споров, а то и какого-нибудь возмущения солдат. Поэтому срочно составьте небольшой вопросник, в котором доступно объяснялось бы, что никакой ереси в средневеков… тьфу, современной английской церкви нет. Вы поняли, лейтенант?

— Так точно, капитан, сэр! Разрешите привлечь к этому делу отца Тука?

— А это уже на ваше усмотрение, Томсен. Привыкайте к тому, что вы офицер, а не вольноопределяющийся и не штафирка, и должны сами принимать решения.

На этом капитан и лейтенант расстались. Но через три дня Бэкхем и Роллс сбежали. Поиски, проведенные специально выделенным отрядом под командованием лейтенанта, результатов не дали и беглецов просто вычеркнули их списков роты…

— Финч, ты ничего не знаешь, куда могли смыться Бэкхем и Роллс, точно? Вроде бы они последнее время с тобой часто болтали.

— Никак нет, сарж. Ничего не могу сказать, кроме того, што они действительно уговаривали меня бежать с ними. Но ни на того напали, сэр. Я их отговаривал от дезертирства. Некуда бежать, я это уже понял, пока мы по стране маршировали туда и обратно. Народ здесь дикий и мы никому не нужны. Они согласились с этим, сэр. Но видимо только, чтобы меня успокоить, сарж.

— Вроде бы не врешь. Смотри, если вдруг выясниться, что ты в их бегстве замешан — сгною.

— Сарж, чо я совсем дурной чтоле?