— Ладно, — обещала сестра по оружию, — будет время — доберемся и до твоего Архипелага. Но сперва надо решить с Мартой. Таскать ее за собой по островам — это, согласись, неразумно.

И Хельги скрепя сердце согласился. Ходок из бывшей жабы вышел никудышный. Дева быстро уставала и принималась молча обливаться слезами. Приходилось объявлять привал, куча времени пропадала впустую.

Июль близился к концу. Среди яркой, сочной зелени редко-редко, но мелькал уже желтый лист — первое напоминание о том, что лето быстротечно. Наступала последняя его треть. А там и сентябрь не за горами. Начало учебного года… Трое магистров молча, не делясь опасениями друг с другом — чтобы не накаркать! — гнали от себя нехорошие мысли. Что-то будет? Успеют ли вернуться? Если нет, об университете, пожалуй, можно забыть. В третий раз ни за какую мзду не восстановят!

Но в остальном средневековая жизнь казалась им вполне приемлемой. Идти вдоль побережья было куда приятнее, чем по тракту. В любой момент можно освежиться в прохладных водах Океана. И с едой проблем больше не возникало, местные рыбаки охотно делились с путниками добычей. За соответствующее вознаграждение, разумеется.

Орвуд, правда, очень негодовал. Безумие, утверждал он, расплачиваться золотом за простую рыбу. Два принца — именно их, чтобы не пугать народ, отправили за провизией — виновато вздыхали и оправдывались: что, мол, оставалось делать, если медных монет местной чеканки у них не имелось, а золото рыбаки брали без возражений? Гнома коммерческая несостоятельность спутников взбесила окончательно:

— Ослы сехальские! Нет бы взять несколько золотых монет, разменять на здешние медяки и уже ими расплачиваться! Неужели трудно сообразить?

— Ну извини! — развел руками наследник престола Оттонского, не приученный считать ни медяки, ни золото. — Мы, знаешь ли, воины, а не торговцы! В денежных делах не разбираемся.

— Не разбираетесь, так спросите у того, кто умнее! Отдать золотой за пару паршивых палтусов — это умудриться нужно! Целую лодку можно купить, со снастью в придачу!.. — Он никак не мог успокоиться, шел и сердито бубнил себе под нос, пока Эдуард его не отвлек:

— Смотрите, кто-то идет! Может, у него деньги есть? Сейчас поменяем! Не ворчи!

— Не идет, а стоит на месте и не шелохнется, — возразил зоркий эльф. — Странный какой-то!

Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что в полной неподвижности встречного нет ничего странного. Просто это было не живое существо, а каменное изваяние, причем совершенно потрясающей работы. Статуя изображала молодого парня в рыбацкой одежде. Поза его была удивительно естественной: чуть подавшийся вперед корпус, легкий поворот головы… Казалось, кто-то окликнул идущего, тот хотел обернуться, но не успел, застыл и окаменел. А как тонко были проработаны детали! Каждая складочка на одежде, каждый волосок на голове. И что натура не брилась дня три, и что правый глаз у нее косит, веко опущено, а над бровью малоэстетичный прыщ — даже такие мелочи подметил неизвестный ваятель.

— Какая великолепная работа… — начал было восхищаться Аолен, настолько потрясенный совершенством, что даже не задался вопросом, что, собственно, делает прекрасная статуя одна-одинешенька посреди пустынного до безжизненности берега?

— Какая там работа! — перебил Хельги таким голосом, что эльф невольно обернулся и с удивлением обнаружил: на лицах его спутников застыло то же выражение неземного ужаса, что и на каменном челе изваяния. Да и цветом лица они стали ему под стать.

— Что с вами? — всполошился эльф.

И вдруг понял то, что было очевидно для остальных. Будто вмиг нечто прояснилось в голове. Прекрасная статуя не была творением рук мастера. Этот человек окаменел. — Он давно тут стоит, да? Лет сто или целый год? — сдавленно прошептала Ильза, судорожно цепляясь за рукав Хельги.

Диса мрачно усмехнулась:

— Нет. Посмотрите на его руку.

Левую руку несчастного слегка прикрывала складка плаща, потому они не сразу заметили: в каменных пальцах была плотно зажата мелкая рыбешка. Не каменная — свежая, даже неподпорченная.

Стало совсем страшно.

— За что его так? — подавляя дрожь, выговорил Эдуард.

— Скорее всего, ни за что, — предположил магистр Инг-рем. — Просто встречаются твари, которые взглядом обращают смертных в камень.

— Ой! Никогда про таких не слышал!

— А их у нас мало осталось, — объяснил Хельги с грустью, непонятно к чему относившейся: к горькой ли участи чудовищ, к собственной ли злосчастной судьбе. — Разве что горгоны на некоторых южных островах уцелели. На них охотятся со щитом. Смотрят в щит, как в зеркало, подбираются вплотную к спящим и рубят башку.

При этих словах и сам рассказчик, и другие наемники невольно посмотрели на собственные щиты. Увы! Даже у Меридит, всегда содержавшей в порядке свое военное снаряжение, щит был далек от совершенства. Об остальных и говорить не приходится.

— Безобразие какое! — принялась упрекать демона сильфида. Его щит, самый помятый, исцарапанный из всех, в самом деле не выдерживал никакой критики. — Сотнику стыдно такой иметь! Хоть изредка шлифовал бы!

— Удар держит, и ладно! Мне с ним на балы не ходить, — огрызнулся Хельги.