Шрифт:
Пастухов получил письмо после ужина. Он удалился в красный уголок. Горохов и Фалеев играли там на бильярде. Пастухов раскрыл конверт. Из конверта выпала фотография Даши и четвертушка бумаги, исписанная крупным Дашиным почерком. Пастухов, удивившись наличию фотокарточки, стал читать письмо.
«Федя! Возможно, это письмо будет последнее. Очень стыдно вам, Федя, так поступать. Этого я от вас никогда не ожидала. Если вам моя фотокарточка не нужна и вы её отдали на забаву какой-то Е. Фоменко, то мне всё ясно. Я эту Е. Фоменко не знаю. Кто она, Евгения или Евдокия, и какие у вас отношения, мне теперь это всё равно. Только я скажу, что она девушка порядочная. Она прислала мне сегодня письмо, где почему-то уговаривает меня вас опять полюбить, из чего я понимаю, что вы ей уже надоели.
Больше я вам писать не буду. Передайте привет своей боевой подруге Е. Фоменко и передайте ей мою благодарность, что она мне всё честно объяснила. Если вам моя фотокарточка лишняя, отдайте её опять Е. Фоменко. Она мне перешлёт. С приветом, Даш а».
Оцепенев от удивления, Пастухов снова перечитал это более чем странное письмо. Яростно потерев лоб, он опять принялся читать, безнадёжно пытаясь понять, что могло произойти.
— Письмо получил, Пастухов? — спросил Фалеев.
— Да.
— От кого?
— Да так. От этих… от стариков.
— Чего пишут?
— Не пойму, что-то очень неразборчиво…
Пастухов растерянно пожал плечами, вскочил и зашагал в палату.
В палате было тихо. На койке у окна мирно спал «боевая подруга» Егор Фоменко. Лицо его было румяным, и было ясно видно, что дело идёт на поправку.
Капитанская дочка
Когда капитан Зернов явился в штаб полка, там всё уже знали. Час назад радио передавало письма на фронт. Лейтенант Онищенко слушал Москву. Неожиданно диктор произнёс:
— Капитан Зернов! В нашей студии у микрофона находится мать вашей жены-Татьяна Ивановна Орлова.
Затем Онищенко услышал выступление Татьяны Ивановны. Взволнованным голосом Татьяна Ивановна сообщала своему зятю о том, что двадцать пятого марта у Любы — жены Зернова — родилась девочка.
Через несколько минут эта новость стала известна всему штабу.
Зернов вошёл в кабинет майора. Кроме начальника штаба там находилось несколько офицеров. Козырнув майору и товарищам, Зернов удивлённо огляделся. Все смотрели на капитана и загадочно улыбались.
— Что это у вас лица какие странные? — спросил Зернов. — А? Что-нибудь случилось?
— Завтра вы вылетаете в Москву, — сказал майор. — Это вам известно?
— Да, я уже получил приказание.
— Вот и соедините полезное с приятным, — сказал майор. — Лейтенант Онищенко, доложите капитану обстановку.
Онищенко встал и, подмигнув товарищам, спокойно сказал:
— Согласно сообщению московского радио, вас, товарищ капитан, наградили дочкой. По сведениям из семейных кругов в лице вашей тёщи, вы стали папашей…
— Правда? — Зернов схватил Онищенко за плечи. — Это точно?
— Спокойно!
— Поздравляю вас, папаша! — торжественно сказал майор.
— Спасибо… Слушай, Онищенко… Какие подробности?… Что она ещё говорила?…
Выступление вашей тёщи носило чисто информационный характер. Состояние здоровья супруги и дочери отличное…
— Дочери… — повторил Зернов. — Моей дочери…
— Вы не замечали, товарищ майор, какой рассеянный вид имеют молодые отцы? — сказал инженер-капитан Левин. — Посмотрите на это лицо!.. Открытый рот. Блуждающие глаза!.. Очнитесь!
— Да… — Зернов вздохнул. — Да. Вот это да, товарищи!
В Москве была весна. Бурная, солнечная весна сорок пятого года.
Капитан Зернов, сжимая букет пушистой мимозы, сидел в троллейбусе, нетерпеливо поглядывая на часы. Рядом на руках у молодой женщины вовсю веселился ребёнок.
— Мальчик? — спросил Зернов.
— Девочка, — ответила женщина, — дочка.
— Интересное совпадение, у меня тоже дочка.
— Наверное, уже взрослая?
— Не очень…
Во дворе родильного дома стояли несколько мужчин и негромко переговаривались.
«Тоже небось отцы», — подумал Зернов и, подойдя, спросил:
— Не скажете, товарищи, как пройти?…
— Куда?
— В палату, где жёны и дети новорождённые.
— Вы хотите туда пройти? — усмехнулся один из мужчин.
— Да.
— Не надейтесь.
— То есть?
— Нашего брата отца туда не пускают.
— Как же это может быть?… Я с фронта.