Шрифт:
Таким образом, беседа с детьми носила характер практически формальный, во всяком случае, для Яковлева.
Да, последние два месяца Катя с Мишей провели за рубежом. Где именно? В Лимасоле, если это товарищу оперуполномоченному о чем-нибудь говорит… Вообще говоря, о чем-то это «товарищу» действительно говорило, но о чем именно, вспомнить он, хоть убей, не мог… Возможно, там отдыхал кто-то из его знакомых и упоминал об этом?
Впрочем, какое это могло иметь значения для следствия? Задав еще несколько вопросов о планах Михаила по части учебы и планах Кати и, узнав, неизвестно для чего, что девушка, закончившая год назад спецшколу, собирается поступать в тот же столичный университет и даже на тот же факультет, где учится ее брат, то бишь оба отпрыска Пояркова намерены стать, в конечном итоге, юристами. Яковлев потихоньку свернул бесполезный разговор.
Анна Константиновна к концу их общения совершенно успокоилась, так, судя по всему, и не поняв, за каким лешим этот московский мент к ним вообще зарулил.
С Валерием Кирилловичем Хватаном Яковлев предпочел распрощаться у подъезда дома-башни, в которой жили Поярковы, хотя тот и предлагал подвезти его до горпрокуратуры.
— Спасибо, я лучше пройдусь, — отказался Володя, ощущавший какой-то внутренний дискомфорт после визита в семью осужденного чиновника.
— Да бросьте вы, — неожиданно проявил заботу о нем Хватан. — Еще простудитесь на таком морозе! Идти никак не меньше двадцати минут.
— Я закаленный, — усмехнулся Яковлев, — так что поезжайте по своим делам, дойду!
Он отметил про себя, что и адвокат почему-то после визита к Поярковым несколько скис. Он-то отчего? Или он не из-за визита, а из-за грядущей проверки его персоны, которая, как он наверняка понимает, неизбежна? Впрочем, черт с ним!
Дождавшись, когда зеленый «опель» Хватана, пофыркав, тронулся наконец с места и неохотно пополз в сторону выездной дороги, Владимир Владимирович набрал на своем мобильном московский номер Турецкого. Александр Борисович откликнулся сразу, но, судя по голосу, был явно не в настроении. Впрочем, Володе он почти обрадовался:
— А-а-а, хорошо, что позвонил! Что у тебя?
— У меня по-прежнему главный подозреваемый здешний адвокат, Хватан, — сообщил Яковлев. — Дети и супруга Пояркова, под наших фигурантов не подпадают. Снимки отсылать или привезти? Я их на этот раз просить не стал, атмосфера была не та. Девушку хочу выклянчить в ее спецшколе, там наверняка есть, а фото парня на факультете в Москве возьмем… Только я вам сразу, Сан Борисыч, могу сказать — пустой номер…
— Снимки раздобывай в любом случае, — твердо произнес Турецкий. — Нароешь — и дуй сразу в Ульяновск: адвокатом займутся местные коллеги из ФСБ по распоряжению Анисимова!
— Вас понял, — отозвался Володя. — Что-нибудь еще?
— Пока все, до связи!
Химики и медики
Как бы ни сердился Александр Борисович на своего старого друга и шефа Меркулова, он и сам понимал, особенно после Володиного звонка из Электродольска, что следствие по делу об убийстве Кожевникова вот-вот зайдет в тупик. Если и Ульяновск «просвистит» мимо, все придется начинать сначала… Придется, в частности, проверять по меньшей мере еще две-три командировки Сергея Павловича помимо выбранных ими последних трех. И поскольку наверняка отсутствие результатов уже проделанной работы наверху расценят как несостоятельность оперативной части группы, отдавать следующий этап действительно придется команде Анисимова.
— Что у тебя, Валера, по Голдиной? — поинтересовался он у Померанцева, едва вошел вместе с Вячеславом Ивановичем в свой кабинет.
— Сам я пока с ней не встречался, но повестку с просьбой явиться ко мне завтра в одиннадцать утра ей уже вручили…
— Меня интересует, что именно нарыла о ней Романова, — уточнил Турецкий.
— Да, собственно говоря, ничего особо нового, — неохотно признал Валерий. — Она же только что на нее переключилась после театра и этого фотографа… Дом, в котором она проживает, элитный, соседи друг с другом общаются мало, а сплетничать друг о друге и вовсе не принято. Галя, правда, исхитрилась разговорить какую-то бабку—домработницу из квартиры напротив голдинской.
— И что?
— Ну насчет ее сексуальной ориентации, похоже, ни для кого никаких секретов не существует. В данный момент, например, у нее проживает, как выяснила Романова, еще и без регистрации, юная пухленькая блондиночка — по легенде, дальняя родственница из провинции… Бабулька утверждает, что таких «родственниц» видела за пять лет работы у соседей Людмилы Иосифовны «не менее десяти штук». И все похожи одна на другую, как куклы Барби одной серии…
— Иными словами, — вздохнул Саша, — тип внешности, ничего общего с вдовой убитого не имеющий.
— Разве что с натяжкой, за исключением цвета волос… Но голдинские блондинки все, как одна, «химические». Елену Николаевну Кожевникову бабулька, правда, тоже знает, та появляется у подруги довольно часто, но, по ее словам, ненадолго. Так что наша осведомительница с уверенностью причислить ее к любовницам Людмилы Иосифовны не может.
— Не бабулька, а клад какой-то, — усмехнулся Турецкий. — Интересно, когда она успевает справляться со своей работой? Если судить по обилию информации, большую часть времени она проводит у замочной скважины.