Сет ответил не сразу.

— Для меня нетипичны настолько близкие отношения.

Она подумала: такой сильный, такой уверенный в себе и при этом такой закрытый от всех человек, не нуждающийся в любви.

— Но ведь были исключения?

Судя по тому, как Сет сдвинул брови, обдумывая ответ, он не привык оглядываться на свой жизненный путь.

— Исключений не было. Я никогда не был по-настоящему близок ни с кем.

— А теперь?

— Ты влияешь на мою жизнь, на мои взгляды, — сказал он, накручивая на палец ее рыжий локон. — Отчасти тому виной перемена места жительства, новый образ жизни, но ты, моя ясноглазка, — главная причина изменений, происходящих в моем мировоззрении. Если бы только я мог быть уверен, что выбрал правильный путь…

— А если это всего лишь прелесть новизны? — задумчиво предположила Дарси. — Здесь все иначе, и я — часть нового для тебя окружения.

— А по-моему, я просто опьянен земляничным ароматом.

Дарси вспомнила, как в первый день Сет сравнил ее с земляничкой в росе, и в ней снова проснулось желание близости. Ей не хотелось бороться с собой, да это было и нелегко. Играя с ее волосами, Сет слегка двигался, их тела соприкасались. Дарси чувствовала, как твердеют ее соски и сладкие спазмы сводят бедра.

— Херши тут ни при чем, Дарси. Где бы мы ни встретились, даже в Филадельфии, я бы все равно увлекся тобой.

Вечером в понедельник Сет находился в своей конторе. Он знал, что задержится допоздна, поэтому съел только один из двух бутербродов, купленных секретаршей в обеденный перерыв, а второй убрал в небольшой офисный холодильник. Он много работал в этот день, но Дарси все равно не выходила у него из головы.

Сегодня впервые у Сета должна была состояться встреча с клиентом, и он был обеспокоен тем, как повлияет эта встреча на дальнейшие отношения с Дарси, потому что клиентом этим был Брэд Уинстон. Чтобы хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей, Сет достал и съел бутерброд с тунцом.

Услышав отдаленный стук двери, он поспешно скомкал обертку сандвича и бросил ее в корзину для бумаг. В приемной он увидел Брэда, который стоял, небрежно позвякивая ключами в кармане.

Сет с интересом его рассматривал. Этот человек казался старше своих тридцати двух, но выглядел привлекательно: белокурые волосы небрежно спадали на лоб, на лице легко вспыхивала улыбка. Они были одного роста с Сетом, однако Брэд был худее его и казался немного угловатым. В его глазах читалась тревога.

— По телефону вы сказали, что положение отчаянное, — сдержанно напомнил Сет, приглашая его пройти в свой кабинет. — Что вы имели в виду?

Они сели по разные стороны письменного стола.

— Вы, конечно, сердитесь, что я отменил прошлую встречу.

— Вы ее не отменили, просто не явились.

— Только потому, что все еще сомневался… не был до конца уверен… — Брэд ерзал на стуле, очевидно, не в силах оставаться неподвижным. — Зато сейчас я знаю, чего хочу. Марша снова бросила Дженни одну, и в результате ребенок получил травму! Нужно немедленно это пресечь!

Сет увидел своего потенциального клиента в истинном свете.

— Что значит — бросила одну?

— Совсем одну в таком-то возрасте! А сама развлекалась с любовником!

— Это неправда.

— То есть как это неправда? — удивился Брэд и на миг перестал возиться на стуле. — Откуда, черт возьми, вам-то знать?

— Городок невелик, — произнес Сет невозмутимым голосом. — Мне известно, что Дарси Керн в тот день оставалась с Дженни за няню.

— Кто вам сказал? Марша, конечно! Или этот тип, ее адвокат?

— В этом нет необходимости. Я лично знаком с Дарси Керн.

— Представляю, сколько вранья вы от нее наслушались! Она ведь лучшая подруга моей бывшей жены!

— То, что она отвозила Дженни в больницу, тоже ложь?

— Ну… наверное… она зашла к Марше, той не было, а Дженни уже получила растяжение, и…

— Хватит! Все было совсем не так. Я заранее знал, что Дарси останется с Дженни, и собирался к ним присоединиться. В данном случае вы солгали. В каком еще? Когда пытались обвинить свою бывшую жену в пренебрежении родительскими обязанностями?

— Мне сказали, что вы представляете сторону отца, поэтому я к вам и обратился! — крикнул Брэд, багровея. — Мне нужна моя дочь, мое единственное и дорогое дитя! Заплачу, сколько пожелаете, только верните мне Дженни!

— Давайте сначала разберемся, — терпеливо повторил Сет. — Вы состряпали все свои обвинения, не так ли?

— Нет, не так! Маршу не интересует благополучие дочери. У нее есть мужчина, больше ее ничего не волнует. Разве это не логично?