И я бездумно на него смотрел.

Так в зеркало глядят слепые люди.

Из черепков альбом забытых тайн

(его так любят пасти, пасти, пасти;

не забывай, что мир небезопасен,

и…) собирай, как марки, собирай.

Прекрасна ночь, и день за ней прекрасен.

Безбрежный космос памяти вобрав,

урчит, как кошка, чёрная дыра,

калачиком свернувшись на паласе.

(Красива и уютна смерть с утра.)

Любое утро будет только раз.

Неповторимо, словно взрыв пластита.

(Мила, нежна, и, кажется, пора.)

Пустейшая из всех возможных трат

легко разносит каменные плиты.

Нет снега на исходе ноября,

такая осень, долгая такая;

почти полжизни город отмокает

в горящих неустанно фонарях.

Стоят сутуло сонные дома,

их отражений рваные порталы

дремотно пьют свинцовые каналы.

Почти полжизни в городе туман.

Мосты, проспекты, крыши и дворы,

чтоб не столкнуться с теми, или с теми,

прощупывает белой тростью время,

глаза очками чёрными закрыв.

Оно тебя уносит в рюкзаке.

А я бреду за ним на поводке.