— В большей безопасности от чего? От кровной вражды, которая началась еще до моего рождения? Или от тех идиотов, которые думают, что им удастся наследовать имущество моей матери, если в мае меня объявят недееспособной прямо перед советом Клана? Будь реалистом, Роланд, Клан чуть ли не такая же угроза моей свободе, как и те путешествующие между мирами придурки, которые подстрелили Ольгу и наставили мин-ловушек в помещении склада!

— Мины-ловушки… — У него округлились глаза.

— Да, противопехотная мина на натянутом в дверном проеме проводе. И никто так и не убрал тело убитого ночного сторожа. Начинаешь соображать? — Она двинулась к двери. — Кто-то установил бомбу, кто-то внутри службы и всех секретных операций Энгбарда! И при этом, — продолжала она приглушенно, — ты всегда находился в нужном месте и в нужное время.

Теперь Роланд разозлился.

— Мириам, ты не можешь так думать! — Он беспокойно ходил по комнате. — Ну выслушай же меня, позволь мне все выяснить, и все утрясется, согласна? Я проверю, как тебя охраняют…

— Роланд. — Она покачала головой, злясь на него, злясь на себя за то, что уступила и вынудила его сделать предложение, которое означало куда больше и вело куда дальше, чем выражали слова: — Меня нет. Если ты будешь знать, куда я отправляюсь, то «плохие парни» вычислят меня… Если только ты не один из них. — Она продолжала держать руку в кармане, просто на всякий случай, но сама мысль выстрелить в него наполнила ее мистическим чувством страха.

Он выглядел потрясенным.

— А нельзя нам просто…

— Просто что? — Поцеловаться и помириться? Боже мой, Роланд, не будь наивным!

— Чертовщина. — Он уставился на нее. — Ты действительно так думаешь.

— Через минуту я выйду за эту дверь, — напряженно сказала Мириам, ненавидя себя за собственную решительность, — и мы не увидимся, скорее всего, до мая. Во всяком случае, не увидимся в следующие несколько дней или недель. Нам обоим нужна передышка. Мне необходимо хорошенько подумать и понять, смогу ли я спугнуть и вывести на чистую воду подонков, которые пытаются убить меня. А тебе необходимо подумать о том, кто ты и кто я и какова наша отправная точка, прежде чем мы предпримем дальнейшие действия… а еще тебе необходимо вычислить, кто втерся в доверие к Энгбарду и кто стрелял в Ольгу.

— Мне нет никакого дела до Ольги! Я беспокоюсь о тебе! — торопливо выпалил он.

— Это часть общей проблемы, которой я вместе с тобой сейчас занимаюсь, — холодно сказала она и направилась к двери.

Как только она потянула за ручку, ее осенило.

— Роланд?

— Да? — В его голосе звучало холодное раздражение.

— Завтра я вновь исчезну, вероятно, до самого Белтейна. Продолжай проверять свою голосовую почту… а этот номер больше нет смысла держать.

— Жаль, что ты отказалась, — сказал он негромко. Она закрыла за собой дверь и ушла, ее сердце колотилось еще сильнее, чем перед тем, как она пришла сюда.

Два гудка. Дул легкий ветерок, в парке было очень холодно; Мириам съежилась на краю скамейки.

— Алло? «Лофстром Ассошиэйтс», чем могу помочь?

— Это Мириам. Я хочу поговорить с Энгбардом.

— Очень жаль, но мистер Лофстром в данную минуту недоступен…

— Я сказала, это Мириам . Если вам незнакомо это имя, справьтесь у кого-нибудь, кто знает. У вас есть пять минут, чтобы Энгбард оказался на линии, прежде чем всем все станет известно.

— Я посмотрю, что я смогу сделать. Пожалуйста, подождите…

Би-ип… Би-ип… Би-ип…

— Алло? — Теперь на линии был уже другой голос, но не Энгбард.

— С кем я говорю? — спокойно спросила Мириам.

— Матиас. А вы?

— Мириам Бекштейн. Я хочу поговорить с Энгбардом. Немедленно. Этот звонок зарегистрирован у дежурного.

— Мне очень жаль, но у него встреча. Если…

— Если я не услышу его на линии прямо сейчас , то нисколько не сомневайтесь, что «Бостон Глоуб» получит полный пакет материалов, который засветит всю вашу цепочку курьеров на восточном побережье. У вас есть шестьдесят секунд. — Ее пальцы напряженно стискивали телефонный аппарат.

— Одну минуту.

Щелчок.

— Энгбард слушает. В чем дело?

— Это я, — сказала Мириам. — Извини, мне пришлось применить силу против твоих мандаринов, но это срочно.

— Срочно? — Она поняла по голосу, что его брови поползли вверх. — Я не видел Матиаса настолько выведенным из равновесия с тех пор… ну, хорошо. Малоприятные события. Что ты сказала ему?

— О, не так много. — Мириам откинулась назад. Холодная скамья обожгла ее через пальто, и она снова выпрямилась. — Послушай. Ведь я предупреждала тебя насчет моей матери. Что если с ней что-то случится, я приду в отчаяние и ярость.

— Да? — Голос Энгбарда окрасился вежливым интересом.

— Так вот я действительно в ярости и отчаянии. По-настоящему, по-настоящему в ярости и отчаянии.

— Что случилось? — спросил он.

— Она исчезла. А за ее домом в мусорном баке оказался труп человека. Убитого из охотничьего ружья. У нее нашлось время позвонить мне вчера и сказать, что она отправляется в путешествие… Не знаю, не под дулом ли пистолета… Роланд ничего не знал об этом. По-видимому, это случилось в то же самое время, когда стреляли в Ольгу. И когда вломились ко мне в дом. Когда оттуда кое-что похитили и когда кто-то установил мину-ловушку у входной двери.