Пока мы продвигались вперед, Каз отстал, взгляд Бастилии стал чуть менее бешеным. Она вытащила свой кинжал из ножен, кристаллическое лезвие сверкало в мерцающем свете ламп. В конце коридора была маленькая комната, разделенная пополам большой железной решеткой.

Кость Нотариуса был на другой стороне от брусьев. Он улыбнулся, когда я подошел, - одна сторона его лица поднялась вверх, плотоядно скалясь. Другая сторона лица имитировала движения, хотя была сделана из кусочков металла, которые вращались и щелкали, как часовой механизм, который был сжат вдесятеро, пока все механизмы и контакты не были смяты вместе.

–  Смедри, - прокаркал он: голос рваный, как будто звуки сдирали кожу.

–  Кто ты? - спросил я.

Существо встретилось со мной глазами. Вся левая половина его тела была заменена на кусочки металла, скрепленные силой, которую я не понимал. Один из глаз был человеческим. Второй зиял провалом из темного стекла. Стекла Оживленного.

–  Я Килиманджаро, - сказало существо. - Я был послан, чтобы получить кое-что от тебя.

Я по-прежнему носил Линзы Рашида. Я поднес к ним пальцы, и Килиман кивнул.

–  Где ты взял этот меч? - спросил я, пытаясь скрыть свою нервозность.

–  Я победил женщину, - сказало существо. - Я взял это у нее.

–  Она здесь, Алькатрас, - подала голос Бастилия. - Я чувствую ее Камень Жизни.

«Камень Жизни?» - подумал я. - «Что, во имя первых песков, это такое?»

–  Ты имеешь в виду это? - спросил Килиман глубоким трескучим голосом. Он держал что-то перед собой. Это было похоже на осколок кристалла, размером примерно в два пальца, сложенных вместе. Он был окровавлен.

Бастилия задохнулась. - Нет! - вскрикнула она, бросаясь к решетке; я схватил ее за руку и с трудом удержал.

–  Бастилия! - сказал я. - Он подстрекает тебя!

–  Как ты мог? - закричала она существу. - Ты убьешь ее!

Килиман опустил кристалл, поместив его в сумку на поясе. Он все еще держал меч перед собой. - Смерть несущественна, Кристин. Я должен получить то, что ищу. У вас есть это, у меня есть женщина. Будем меняться.

Бастилия упала на колени, и сначала я подумал, что она заплакала. Потом увидел, что она просто дрожит, белая как мел. Я не знал этого в то время, но вытащить Камень Жизни из тела Кристина - это невыразимо грубый и отвратительный поступок. Для Бастилии, это было, как будто Килиман показал сердце Драулин, по-прежнему бьющееся в его руках.

–  Ты думаешь, я буду торговаться с тобой? - спросил я.

–  Да, - сказал Килиман просто. У него не было ауры зла, которая окружала Блэкберна, - не было высокомерной надменности, не было острой одежды, или смеющегося голоса. Тем не менее, спокойная опасность этого существа выражалась в чем-то гораздо более навязчивом.

Я вздрогнул.

–  Осторожнее, Ал, - сказал Каз тихо. - Эти существа опасны. Очень опасны.

Килиман улыбнулся, а затем бросил меч и протянул руку вперед. Я вскрикнул, когда увидел Линзу в его руках. Она вспыхнула, стреляя пучком морозного света.

Бастилия подскочила, кинжал смотрелся когтем в ее руке. Она приняла луч прямо на кристаллическое лезвие, отшатнувшись назад. Она удержала его, но лишь едва-едва.

Я зарычал, сбрасывая Линзы Переводчика и вытаскивая мои Штормовые Линзы. Он хотел драться? Ну, я покажу ему.

Я натянул Линзы, затем сфокусировался на Кости Нотариуса, посылая вперед волну мощного ветра. Уши заложило, и Каз закричал от внезапного повышения давления. Порыв ветра ударил Килимана, отбрасывая его назад, разбрызгивая куски металла из его тела.

Килиман зарычал, и его Линза Морозильщика отключилась. Рядом со мной Бастилия снова упала на колени, я увидел, что ее руки выглядели синими и были покрыты коркой льда. Маленькое лезвие ее кинжала треснуло в нескольких местах. Как и мечи Кристинов, он мог отразить Окуляторскую силу, но, очевидно, не был предназначен для удержания интенсивного воздействия.

Килиман выпрямился, и я увидел, как у кусочков металла, которые упали с него, возникают паучьи ножки. Гайки, винты и шестеренки стремительно побежали по полу, поднимаясь в его тело и воссоединяясь с остальной пульсирующей, волнующейся кучей металлолома.

Он встретился со мной глазами и зарычал, поднимая вторую руку. Я опять сосредоточился, обдавая его новой волной ветра, но существо удержалось на ногах. Вдруг я почувствовал, что меня тянет вперед. Его вторая рука держала Линзу, которую Бастилия назвала Вакуумной, ту самую, которая всасывает воздух.

Линза тянула меня в сторону брусьев, хотя я толкал Килимана прочь с помощью своих Линз. Я скользил по земле, спотыкаясь, со все возрастающей паникой.

Внезапно руки схватили меня сзади, придерживая.