— О, нет. На внешности все наше сходство заканчивается.

— Жаль, — тихо сказал Варт.

— Ален, вы будите чудесной парой. Обещаю.

— Не сомневаюсь. Поехали, — серьезно сказал Варт, закрывая тему.

Я внимательно осмотрела педали, рычаг коробки передач и расположение приборов на панели, затем завела двигатель, включила первую передачу и, осторожно отпуская сцепление, тронулась, правда с ощутимым рывком.

— Кто тебя учил ездить? — подсмеивался Варт.

— Перестань, через сто лет таких машин не будет и устроены они будут совершенно по-другому.

— Можешь описать?

— Зачем?

— Если я твой отец, то ты напрямую должна быть заинтересована в финансовом положении нашей семьи.

— Ален, ты и без того будешь очень богат.

— Рад слышать, но все же.

— Ладно, я почти ничего не знаю о машинах с технической точки зрения, но если разобрать среднестатистический автомобиль, то главное, что я могу выделить — это автоматическую коробку передач, кондиционер, стереосистему, центральный замок, электрические стеклоподъемники…

— Стоп-стоп, давай по очереди: что такое автоматическая коробка передач?

— Машина сама переключает передачи в зависимости от скорости, больше я ничего об этом сказать не могу.

— Кондиционер?

— Холодильник.

— Стереосистема?

— Музыка.

— Центральный замок?

— Нажимаешь на кнопку дистанционного пульта, и машина открывается или закрывается без ключей.

— В чем принцип дистанционного пульта?

— Ален, я медик, а не радиотехник!

— Хорошо. Со стеклоподъемниками примерно понятно.

— Я надеюсь, ты не собираешься сегодня же заняться разработкой новых технологий? — засмеялась я.

— Нет, пока в этом нет никакой необходимости.

— Почему? — искренне удивилась я.

— Автомобили без того достаточно дорогое удовольствие, нет смысла делать их еще дороже.

— А-а, понятно. Наверное, ты прав.

— Но я обязательно воспользуюсь этой информацией, когда она потребуется. Сверни направо и через два квартала налево, — подсказал дорогу Варт.

Еще несколько минут в пути и мы были у большого дома Рэдов.

— Зачем им такие хоромы? — удивилась я.

— Потому что хотят и могут выделяться, — фыркнул Варт.

Похоже, Ален не склонен к помпезности. Если судить по его загородному Лондонскому дому, то он предпочитает умеренность, дорого, со вкусом, но не вызывающе. То же самое могу сказать и о доме Лекса: дорого, шикарно, но не кричаще. Хотя я на все сто процентов уверена, что у Вартов денег хватит не то, чтобы купить себе еще один замок, а на небольшую страну наскребется.

— Молодец, я горжусь тобой. Меня еще ни одна особь женского пола не катала на автомобили, — улыбался Варт, подовая мне руку.

— Как долго ты собираешься находиться на этой вечеринке? — спросила я у Алена.

— До часу ночи, а там посмотрим.

— Посмотрим на что?

— Алекс, ты же не маленькая, зачем спрашиваешь? — заулыбался Варт.

— Пообещай мне, что никого сегодня не убьешь, — потребовала я.

— Ты вздумала ставить мне условия? — зарычал Варт, прижимая меня спиной к дверце «мерседеса».

— Отпусти меня! — приказала я.

— Ты слишком много на себя берешь, малышка, — выдохнул мне в губы Варт.

— Ален, отвали!

— Скажи, папочка! — подсмеивался он.

— Не скажу!

Ален улыбнулся и прижался губами к моим губам, заставив замереть на месте. Как он смеет? Я же его дочь! Ну, я говорю, что его дочь! Но он-то не знает, что это не правда!

— Папочка, — прошипела я, отталкивая от себя хохочущего Варта.

— Малышка, а ты горячая штучка, — издевался Ален.

— А ты — мерзавец!

— Старо и неинтересно.

— Прекрати хохотать, иначе пойдешь на эту вечеринку один и будешь объяснять Кристин причины, по которым я отказалась прийти.

— Боюсь-боюсь! Ладно, пойдем, дочурка.

— Не вижу ничего смешного, к тому же ты ведешь себя омерзительно.

— Какие мы нежные, — иронично заметил Варт.

Ален специально дразнит меня. Я уже неоднократно проявляла несдержанность и выдавала целую кучу информации при подобных обстоятельствах. Варт не собирался заходить дальше затяжного чмока, это понятно, иначе я бы уже давно стонала под ним на первой попавшейся кровати или на ее аналоге, а не фыркала и возмущалась здесь. Это значит лишь одно: Ален Варт мне верит, во всяком случае, допускает возможность, что я говорю правду.