Алекстраза смотрела на Торастразу: Это невозможно, - сказала она голосом, который был тверже камня.
– Ты знаешь Кориалстраза. Ты знаешь, что он не способен на такое.

–  Только если он не работал заодно с Сумеречным Молотом!
– голос Аригоса был наполнен гневом.
– Все это время он убеждал тебя убить моего отца. Атаковать Нексус. И вместе с этим планировал уничтожение всей нашей расы!

В Алекстразе вспыхнул гнев. Она прыгнула вперед, не сводя глаз с синего дракона, и медленно пошла в его сторону.

–  Пока твой отец скулил в своем безумии, Кориалстраз и я сражались за Азерот. Мы объединялись с любыми союзниками, которых только могли найти. Мы изменили само время; мы рисковали своими жизнями и даже большим, ради мира. Он всегда был со мной, его сердце было искренним и сильным. Он любил даже тебя, Аригос, когда спас твою жизнь и жизнь Кири, также как и множество других. Раз за разом он спасал наш мир, нашу расу. А сейчас ты стоишь здесь и рассчитываешь, что мы поверим в то, что он объединился со Смертокрылом? С культом, чье единственное желание - конец всего?

–  Аригос, - призвал Кейлек.
– Может быть, есть другое объяснение.

Может быть… оно было… оно должно быть - Алекстраза знала это. И все же…

–  Тактика боя, навязанная сумеречными драконами, была разработана с тем, чтобы держать нас в воздухе на вершине храма, - продолжала Торастраза своим нежным голосом, который оставался таким, даже несмотря на то, что слова были жесткими.
– Это должно было отвлечь и занять нас… выманить всех защитников Драконьего Храма, чтобы… - Торастраза остановилась и посмотрела вниз. Она была не в состоянии смотреть на свою обожаемую Хранительницу Жизни, когда собиралась произнести слова, которые, как она знала, разобьют сердце Королевы Драконов на кусочки.

–  Алекстраза, - спокойно спросил Кейлек, - скажи нам, почему Крас сегодня не пришел на встречу? Конечно, он… Я не уверен, но ты попросила его остаться, так?
– Его голос был умоляющим.

Она смотрела на Кейлека, и ее сердце защемило еще сильнее, как только она вспомнила тот разговор - их последний.

Тогда, иди без меня, сердце мое. Ты - Аспект. Это твой голос они будут слушать. А я буду лишь маленьким камушком между скалами - раздражителем, и ничем иным.

Это он предложил остаться.

–  Нет, - выдохнула она, одновременно отвечая на вопрос Кейлека и отчаянно отрицая то, что сейчас казалось правдой - что Кориалстраз действительно спланировал это.

Кейлек с болью смотрел на нее.

–  Я… даже с доказательством… даже со всем тем, как это выглядит… я не могу поверить, что Крас задумал геноцид! Это не тот Крас, которого я знал!

–  Возможно, безумие распространяется не только на Аспектов, - презрительно усмехнулся Аригос.

Внутри Алекстразы что-то сломалось.

Она отбросила свою голову назад и закричала в своей боли, звук расколол воздух и задрожал вместе с замороженной землей. Она вскочила наверх, ее крылья бились в унисон с бушующим сердцем, а глаза сосредоточились на красивой Сфере Сплоченности.

Она летела прямо на нее.

В последнюю секунду Алекстраза пригнула голову, как баран, несущийся на врага. С несоответственно живым звонким звуком Сфера взорвалась на тысячи блестящих кусочков, которые словно дождь падали на драконов.

Ей надо убираться отсюда. От драконов, которые так быстро поверили в преступление того, кто всегда считался лучшим из них. Не только синих или зеленых, но и ее стаи, которая должна были знать лучше всех…

Должна ли она была знать лучше? Что, если это правда?

Нет. Нет, она не могла, не хотела посеять даже капли сомнений в сердце, или она предаст того, кто всегда был достоин доверия.

Торастраза, Изера и Калесгос летели за ней. Они говорили что-то, что она не могла понять, и Алекстраза развернулась и начала атаковать их.

Испугавшись, они повернули прочь. Она не преследовала. Она не хотела убивать. Она хотела лишь того, чтобы ее оставили в покое, чтобы можно было покинуть это место, это ужасное место, которое отныне было сосредоточением невыразимого и почти невообразимого кошмара. Она никогда не сможет смотреть на этот храм без переживания этого момента - было невыносимо.

Все было невыносимо.

В своем сокрушении Алекстраза цеплялась за одно, и только одно: надежду, что если ей удастся улететь достаточно далеко, она сможет забыть.

Атака Алекстразы была наполнена гневом и страхом, но не серьезной попыткой убить, и Изера, Торастраза и Кейлек легко от нее увернулись. Изера тоже чувствовала боль - многие из яиц, уничтоженных взрывом, принадлежали ее стае, если не ей самой - но она знала, что это было ничем по сравнению с тем, что переживала сестра.