Шрифт:
Она быстро заснула, и в комнате еще долго стояла тишина.
Птишка спала и не видела, что по потолку разгуливает вкусная толстая муха. Что небо постепенно становится серым с зеленым оттенком. Что в комнату вошла девочка и прогнала тишину.
Девочку звали Лутье. Она сразу заметила, что у нее гости. Увидела Птишкины босые ножки, пальчики с перепачканными в земле ноготками.
И крылышки.
Но девочка не удивилась. Ни капли. Она так и думала, что рано или поздно к ней в гости придет кто-нибудь необыкновенный. Во всяком случае, она часто изо всех сил, зажмурившись, представляла, что когда-нибудь, вернувшись домой, обнаружит у себя в комнате кого-нибудь совершенно необыкновенного.
Например, такого:
Или такого:
Или такого:
Вот ее мечта и сбылась. Теперь она знала, какой способ мечтать самый действенный.
Она потрогала крылышки: точно ли они не снимаются. От этого Птишка проснулась.
— Привет, — сказала Лутье, — так я и думала.
— Пип, — ответила Птишка.
— Ты наверняка сама прилетела сюда на крылышках.
< image l:href="#" />— Мими.
— Так и есть, — сказала Лутье. — Приделаны крепко-накрепко. Это правильно. Потому что если крыло отвалится, то упадешь на землю.
— Пипи.
— Я надеюсь, ты сможешь пожить у меня подольше, — сказала Лутье, — потому что мне будет жалко, если ты сразу улетишь. Но, если тебя увидит мой папа, он тебя прогонит: А я так не хочу. Как тебя зовут?
— Птишка, — сказала Птишка.
— А меня Лутье.
Лутье жила с папой. Он всегда был очень занят. Казалось, он постоянно должен следить за тем, чтобы все на свете происходило правильно. За тем, чтобы машины ездили по правильной стороне, чтобы листья с деревьев успели убрать до наступления зимы, чтобы дома стояли вертикально. У него всегда была уйма забот, и об этом можно было догадаться по выражению его лица и по форме брюк.
Он считал, что от гостей одна морока. И от Лутье в основном тоже морока. В таких случаях он ей говорил: «Я занят, не морочь мне голову». Хотя от нее могла быть не морока, а польза, если бы папе только пришло это в голову.
Папа мог бы использовать ее
— Скажи, а где можно достать такие крылья? — спросила Лутье у Птишки.
— Пип, — ответила Птишка.
— Наверняка за границей.
В своей собственной стране Лутье никогда еще не встречала людей с крыльями. Но она совсем не удивилась, что такое бывает. Она видела по телевизору, что есть люди, которые превращают мужчину в женщину и наоборот. И что можно вывести дерево, на котором будут расти полуперсики, полусливы. А также полуяблоки и полуклубника. Этакие клублоки или яблоника. И что отрезанные пальцы и кусочки кожи можно снова пришить куда угодно и когда угодно. Она видела по телевизору крупным планом, как пришивают указательный палец. Поскольку это было снято с очень близкого расстояния, Лутье не рассмотрела, к какому месту его пришивают. Наверное, куда-нибудь, где он не слишком будет бросаться в глаза.
Значит, не ко лбу.
И не к ноге.
Птишка встала с кровати. Похлопала крылышками, чтобы совсем проснуться.
Потом вдохнула побольше воздуха и сказала:
— Дий мин бутирбрид с ирихисивым мислим.
Лутье подняла на нее глаза. Она поняла, что говорит Птишка. И ответила:
— Орохосового мосла нот. Ёсть шоколодноё посто.
Она спустилась в кухню и сделала два бутерброда с шоколадной пастой — один для Птишки, второй для самой себя. Нарезала их на маленькие квадратики: ведь у ее гостьи не было рук.
Увидев свой бутерброд, Птишка наклонилась к нему и стала брать губами кусочек за кусочком. Лутье хотела последовать ее примеру, но у нее не вышло. Всякий раз, как она ухватывала один кусочек ртом, другой прилипал к носу.
— Я хочу, чтобы ты у меня осталась, — сказала Лутье.
И закрыла окно.
13
Варре с Тине гуляли по нолям и холмам около дома. Тине попросилась пойти с Варре, потому что не хотела оставаться дома одна. Ей теперь стало ужасно трудно подолгу сидеть в четырех стенах. Там слишком сильно не хватало Птишки. Ее не было ни за столом, пи на шкафу, ни в корзинке. Ее настолько повсюду не было, что Тине все время думала об этом.
Поэтому она предпочитала ходить с Варре смотреть птиц.
Варре не возражал. Он даже разрешал ей держать его книгу и бинокль. Но смотреть в небо у них плохо получалось. Потому что горе еще слишком сильно сдавливало им головы в области лба.
Как-то раз они решили поехать в город. Там много других людей, незнакомых, и им ничего не надо рассказывать. Другие люди могут заполнить пустоту вокруг. И еще в городе можно полакомиться чем-нибудь вкусным. От вкусного горе утихает. И когда тебя гладят по головке, тоже. Наверное, когда тебя гладят но головке чем-то вкусным, горе утихает вдвойне. Но такое бывает уж очень редко.