Вспомнив про кота, Старыгин тяжко вздохнул. Василий терпеть не мог оставаться один надолго, отпускал своего хозяина только на службу, а его многочисленные командировки просто ненавидел. Уезжая в Таллинн, оставляя своего любимца на попечение старушки-соседки, Старыгин твердо обещал коту вернуться через два дня, и вот задержался почти на неделю. Он предвидел уже тяжкие объяснения и свои беспомощные оправдания, и как кот будет дуться и капризничать и непременно раздерет когтями что-нибудь из мягкой мебели и сбросит на пол какую-нибудь хрупкую старинную статуэтку.

Автобус остановился.

– Йыхве! – объявил водитель в микрофон. – Стоянка десять минут!

Старыгин вытянул ноги и устроился поудобнее.

– Я могу выйти? – услышал он хрипловатый нетерпеливый голос.

Пришлось вставать и выпускать соседку.

В окно он увидел, как женщина торопливо закурила, жадно затягиваясь и держа сигарету, как мужчина.

«Ее, значит, беспокоить нельзя, – раздраженно думал Старыгин, – а меня, значит, можно. Будет теперь скакать каждую остановку со своими сигаретами… Удивительно бесцеремонная особа!»

Женщина докурила и метко бросила окурок в урну, потом она скрылась в дверях торгового центра, на которых была изображена стилизованная буква «М» желтого цвета. Старыгин только скривился – он терпеть не мог любую быструю еду, а уж тем более из «Макдоналдса».

Водитель уже запустил мотор, и Старыгин с необъяснимым злорадством подумал, как было бы здорово, если бы его соседка опоздала. Но тут она показалась в дверях магазина с пакетом из «Макдоналдса». Увидев автобус под парами, она не стала всплескивать руками и не ринулась его немедленно догонять. Она даже не изменилась в лице, просто сделала несколько широких шагов – и вот она уже стоит в проходе и, протискиваясь мимо Старыгина, снова обдает его запахом табака и свежим морозным духом.

Тронулись. Соседка тут же достала из пакета гамбургер и жареную картошку.

«Гамбургер небось с луком, и соус чесночный, – почти с ненавистью подумал Старыгин. – Ох, скорей бы доехать до Петербурга!»

– Не хотите попробовать? – Соседка неправильно истолковала его взгляд.

– Спасибо, – от неожиданности Дмитрий Алексеевич вздрогнул, – у меня есть еда.

Она поглядела с легкой насмешкой, а может, так показалось Старыгину, и вонзила зубы в гамбургер так, что из котлеты брызнул сок.

Чтобы не смотреть на такое безобразие, он достал из сумки термос с чаем, который любезно приготовила ему симпатичная девушка из гостиничного кафе. Она же положила ему в пакет три горячие булочки с вареньем и марципанами.

Соседка запила свою еду растворимым кофе. Чесноком не пахло, и Старыгин несколько приободрился.

Подъехали к Нарве, высадили пассажиров, соседка снова выскочила покурить, затем началась канитель на границе. Следовало сдать паспорта, получить их обратно, потом выйти вместе со всеми вещами, отстоять очередь на проверку, сунуть паспорт в окошечко и обязательно сделать глупое добродушное лицо, чтобы строгая девушка в окошке ни в чем не заподозрила своего соотечественника, возвращающегося домой. Впрочем, лицо Старыгин делал по привычке, девушке, похоже, было все равно, она больше глядела на фотографию в паспорте.

Когда наконец очутились в России и автобус, набирая скорость, помчался по Таллиннскому шоссе мимо сонных деревень с засыпанными снегом домиками и редкими дымками, поднимающимися из труб, мимо лесов с елями и березами, с прорисованными снежной пылью веточками, мимо заправок с ярко светящимися кафе, Дмитрий Алексеевич почувствовал едва ли не счастье.

«Кажется, все осталось позади, – думал он, – можно выбросить из головы весь этот кошмар с таинственными убийствами и заняться дома своими собственными делами. Которых, надо думать, накопилось великое множество…»

Соседка его снова крепко спала и даже пыталась во сне приткнуться к нему поближе. Старыгин отодвигался как только мог, но автобус тряхнуло на повороте, и коротко стриженная голова утвердилась все же у него на плече. Дмитрий Алексеевич мысленно вздохнул и решил покориться неизбежному. Однако плечо вскоре затекло, и он попытался вернуть женщину в вертикальное положение.

– В чем дело? – Она глядела на него со сна сердитыми глазами.

– Да ни в чем! – рассердился в свою очередь он. – Возьмите наконец себя в руки и не валитесь на плечо незнакомому человеку! Я, может быть, тоже хочу отдохнуть в дороге!

– Думаете, мне самой это нравится? – по-прежнему агрессивно спросила она.

– Уж не знаю! – Он пожал плечами.

– Послушайте, я не спала ночь, а завтра у меня сложнейшая операция. Я должна быть в форме, а для этого нужно выспаться. И вы мне не сможете помешать это сделать!

– Пока что вы мешаете мне! – буркнул Старыгин и подумал про себя, до чего же неприятная ему попалась попутчица.

Она пробормотала себе под нос что-то нелестное про некоторых занудных типов, которым нечего делать в дороге, оттого они и цепляются к людям. Дмитрий Алексеевич окончательно обиделся и решил, что больше не скажет соседке ни слова.