Божие благословение тебе.

Раба Божия Л.!

А ведь муж-то Вам правильно говорит. В одном только он ошибается: не на Бога Вы их променяли, а на свою самость. О каком монастыре Вы говорите - семейный человек, ответственный и за супруга, и за дочь. Был бы у Вас на руках младенец, разве стали бы Вы от него требовать то, что он дать не может. Вот и близкие - Ваши духовные младенцы, а у Вас ни терпения, ни любви настоящей нет. А где это написано, чтобы супруги жили так, как Вы придумали. Не буду Вам ничего советовать. Умудри Вас Бог.

Дорогая М. Е.!

Поспешил я заглянуть в труд Ваш, в Ваши воспоминания.

Насколько я помню, я был против написания их, когда Вы обращались ко мне за благословением перед началом дела.

И потому, что Вы не пожелали обратить внимание на мое мнение, не говорю уж "на благословение", я решил не откладывать полученную книгу, а узнать, что же Вы вспомнили и о ком вспомнили.

Огорчению моему, дорогая писательница, несть предела.

Кого ославить решили Вы?

– Старцев, которые ушли в вечность и уже не могут воспрепятствовать Вашему безумию;

– тех, кто еще жив и кому Ваше творчество в будущем, да и сейчас уже доставит много бед, горя и переживаний;

– себя, чтобы весь свет знал о знаменитой страстотерпице монахине М., и которая тем лишится всех плодов своего терпения пред Богом. Так вот именно потому, что от Вашей писанины никому не будет никакой пользы, а один только вред, и в первую очередь Вам самой, я запрещаю Вам распространять- Ваши_ воспоминания.

А все те экземпляры, которые были уже розданы, верните себе. М. Е., если я узнаю, что Вы опять ослушались меня, то не обижайтесь на меня, если я откажу Вамв общении со мной на будущее.

Как же Вы, пройдя суровую школу действительности, не сделали для себя никаких выводов, я не говорю уже о полнейшей бездуховности в отношении к себе, к своим близким, к дочери, к людям живым и усопшим.

Неужели у Вас нет нисколько чувства благодарности и к о. С., и ко многим другим, кто так или иначе Божиим Промыслом были посланы на пути жизни Вашей?!

Ваша книга - дело вражье, а потому соберите все экземпляры книги и уничтожьте их, не оставляя себе это искушение на посмеяние врагу. Вот и всё, что хотелось скорее сказать Вам по поводу Вашего своеволия. Простите.

Дорогая В. Н.!

Поздравляю Вас с праздником Успения Матери Божией. Спасибо за присланное, все сладости раздал на праздник обоим хорам и труженикам обители нашей.

Не удивляйтесь письму моему: необходимость написать его появилась после посещения меня М. Е. и ее разговора о создании в строящемся Вашем доме домовой церкви. Вы обращались ко мне с этим вопросом и ранее, но, очевидно, мой отрицательный ответ пришелся Вам всем не по душе, если опять М. Е. подняла этот вопрос, как вновь возникший. Я заметил, что это ее манера в достижении своей цели. Нынче, после моего повторного отказа благословить это начинание, М. Е. сослалалась на благословение, данное Вам архиепископом.

Так вот, не надеясь на добросовестное толкование моих слов, на понимание их, я хочу уведомить Вас саму: ко мне больше с этим вопросом не подходите ни справа, ни слева. Я ни права, ни власти, ни желания не имею участвовать в делах, не имеющих благословения Патриарха. Если Вы решаете этот вопрос с Владыкой, то это его дело.

Он - архиерей. Он и ответственность пред Богом и Св. Патриархом берет на себя. Я не благословлял ранее, не благословляю теперь, и не благословлю и в будущем такое начинание. Архиереи не все имеют домовые церкви, а чтобы их имели миряне - я и в старые времена о таком не слышал.

Вот это и хотел Вам сказать лично, так как строящийся дом принадлежит Вам. Простите.

Дорогая Н.!

Прости, что, имея возможность повидаться с тобой, всё же отвечаю тебе письменно. Для разговора требуется больше напряжения, а мне это теперь уже трудно, да и дни великие требуют нерассеянного внимания. Отвечаю кратко.

У Господа ни ошибки быть не может, ни неправды. Ты проходишь жизненный урок и пока, не делая для себя выводов правильных, буксуешь на одном и том же. Детка, склад твоего ума и сердца отвечают христианским требованиям, но.... А вот "но"-то в том, что в какой-то момент появляется в сердце привязанность к человеку. И картина взаимоотношений меняется, а раненное действительностью сердце изнывает от боли. Но ведь, Н., это Господь пресекает твою ошибку. Ему, одному Ему должно быть верным сердце наше. До ревности любит Дух, живущий в нас. Будь внимательна к своему сердцу. Да и обеты наши внутренние не стираются временем, и они корректируют жизнь. Так-то, Н. По-монашески это звучит так: "Всех люби и от всех беги". Ты сама не бежишь, так рука Промысла Божия властно вторгается в жизнь твою.

В отношении крестницы вопрос преждевременный, но я на будущее скажу тебе. У меня крестников много было, и жизнь складывалась по-разному, но ни одного из них не дал мне Господь на житейское попечение, но только на духовное. У тебя от Господа тоже свое послушание, и уже многие покушались на твою свободу, но иные планы Божий, а иные человеческие. От родительского послушания ты свободна. Оставайся крестной - и только. Молись, остальное предай Богу, иначе возьмешь на себя самодельный крест. Священнику лицедействовать не подобает - это для него грех тяжкий. У меня на памяти живой пример - здесь в монастыре был наместник (имени неназову) и был иеродиакон (о имени тоже умолчу), они только облачились в благословенные одежды и прошли перед кинокамерой. В наших очах всё это кажется безобидным, а гнев Божий преследовал обоих всю оставшуюся жизнь до трагической кончины. Так что нет и не может быть благословения на роль священника в кино тому, кто служит Богу в сане у престола.