Наверное, он задремал. Вынырнув из черных маслянисты вод дремоты, он выбрался на гребень сознания. Во рту пересохло, в горле першило. Казалось, что вместо глаз ему вставили круто сваренные горячие яйца. Но дверь не двигалась, и он не мог понять, что же его разбудило. Возможно, дало осечку его чувство бдительности.

Голова тяжело откинулась и уперлась в дверь. Сквозь дерево круглой плиты доносились слабые крики и шум. И тогда он понял, что именно пробудило его. Вскочив на ноги, Кикаха откатил дверь наполовину, и едва она отошла в сторону, как в комнату ворвались звуки жестокой битвы.

Подарга и три орлицы противостояли трем огромным темно-желтым животным, которые походили бы на кошек, не будь у них десяти ног. Эти два самца с пушистыми гривами и гладкошерстная самка представляли собой семейство бентов. — львов, описанных Берроузом и созданных Вольфом в биолабораториях дворца. Бенты охотились на тоатов и детенышей зитидаров — огромных белых обезья [14] . Впрочем, они не брезговали и другой дичью, которую могли поймать. Обычно бенты выходили на охоту по ночам. Но, видимо, голод заставил их бродить по городу в дневное время. А возможно, их разбудил шум, и они пошли на запах крови.

Как бы там ни было, бенты напали на тех, кто загнал Кикаху в эту комнату. Они убили одну птицу — вероятно, в первой внезапной атаке, как подумал Кикаха. Зеленые орлицы считались очень грозными бойцами. Они могли обратить в бегство двух тигров и не потерять при этом ни пера. До сих пор бентам удалось убить лишь одну из них и нанести другим несколько ран. Однако и их тела уже покрывала кровь из глубоких порезов.

Получив отпор, львы изменили тактику. Взревев, они отступили в глубь коридора и начали по очереди терзать оборону противника. Вышагивая вперед и назад, один из хищников внезапно бросался на орлиц. В большинстве случаев он останавливался за пределами досягаемости их желтых клювов, не менее опасных, чем боевые топоры. Но иногда бенту удавалось нанести удар огромной лапой с ужасными серповидными когтями. И тогда эта вылазка превращалась в настоящий бой: мелькали, клыки, похожие на сабли, вонзались птичьи клювы; желтые и темно-красные когти вырывали клочья из темно-желтых шкур, косматых грив и крылатых тел. В вихре сверкали зеленые, желтые и красные глаза, брызги крови разлетались в стороны, а помещение наполнялось рычанием и криками. Но лев вдруг отбегал прочь и уступал место своим сородичам.

Подарга скрывалась за спинами огромных, как башни, орлиц.

Кикаха ждал. Вскоре три бента предприняли одновременную атаку. Самец и орлица покатились по полу и с грохотом врезались в дверь. Кикаха отпрыгнул, затем шагнул вперед и вон и меч в сплетение тел. Его не волновало, кого убивать — льва или орлицу, — хотя он бы выбрал скорее последнюю. Птицы более разумны. Они могли концентрироваться на цели и стоять до конца — до его конца, то есть смерти.

Но кончик меча лишь слегка вошел в чью-то плоть, и два тела откатились в сторону. Оба животных создавали столько шум, что он не мог понять, кого из них ранил.

И тут перед ним открылась дорога для бегства, проходившая через центр коридора. Обеих орлиц атаковали самцы. Подарга прижалась к стене и выставила когти, защищаясь от взбешенной самки. У львицы шла кровь из глаз и полуотодранного носа. Подслеповато щурясь, она не решалась наброситься на гарпию.

Кикаха помчался по проходу, но ему навстречу покатились вцепившиеся друг в друга противники. Решив перепрыгнуть через два тела, он оттолкнулся от мускулистой темно-желтой спины и взвился в воздух. К несчастью, Кикаха вложил в прыжок слишком много сил. Он ударился головой о мраморный потолок и порезал висок о большой алмаз, вставленный в мрамор.

Удар оглушил его. Покачиваясь, Кикаха двинулся дальше. Однако в тот момент его мог бы одолеть и ребенок. Напади на него орлицы или львы, они разорвали бы его с такой же ловкостью, с какой волк убивает больного кролика. Но в яростной битве друг с другом им было не до него. Кикаха выбрался из здания и через несколько минут покинул город. Совершая огромные прыжки и скользя по гладкому мху, он направился к дальним холмам.

Высоко подпрыгнув, Кикаха пролетел мимо разорванного трупа орлицы, которая покалечилась при ударе о землю. Рядом с ней лежал огромный бент с распоротым брюхом. Очевидно, он набросился на раненую птицу, рассчитывая на легкую победу. Однако его подвела самонадеянность, и лев поплатился за свою ошибку.

Немногим позже Кикаха перепрыгнул через труп Квотшамла — вернее, его останков, разбросанных по желтому мху, — голова, ноги, руки, кишки, легкие и прочие органы.

Он запрыгал по склону холма, который почти заслуживал почетного звания горы. В двух третях пути к вершине, за изогнутым выступом гранитной скалы, докрытой крупными пятнами кварца, находился вход в пещеру. Путь был открыт, и теперь ничто не мешало ему добраться до цели. Удача снова возвращалась к Кикахе, и он с улыбкой думал о том, что всего лишь несколько минут назад считал свое невезение фатальным.

Пронзительный крик за спиной подсказал Кикахе, что удача ему только померещилась. Он оглянулся. В четверти мили от него летели две орлицы и Подарга. Семейство бентов, очевидно, осталось в здании. Им не удалось остановить гигантских зеленых птиц. В каком-то смысле кошкам даже повезло — они остались живы и могли теперь насладиться пожиранием убитой ими орлицы.

Что бы там ни произошло, Кикахе опять грозила опасность. И он снова оказался на открытом пространстве. Его преследовательницы уже приноровились летать в условиях слабой гравитации. По сравнению с тем, как они летали на планете, их скорость увеличилась втрое — хотя, конечно, глаза у страха велики, и Кикаху могло подвести богатое воображение. К тому же, устав после сражения и потеряв много крови, они, безусловно, не могли лететь быстро.