Особенно сложно соблюдать дистанцию где? Правильно, девушка во втором ряду, – в транспорте и в очереди. Но если вы об этом задумаетесь, то и в очереди можно не ущемлять ничье личное пространство. В противном случае вы нарветесь на скандал. А сколько скандалов было в застойные годы из-за того, что кто-то нарушал дозволенные границы между собой и прилавком! Вот, кстати, наглядный пример, как может выглядеть образцовая очередь.

То, сколько места в пространстве необходимо вам лично, в немалой степени зависит от норм, принятых культурой, в которой вы воспитывались. Различие национальных норм порой заставляет двух собеседников совершать нечто вроде забавного танца. Они могут бесконечно перемещаться по комнате, как бы вальсируя друг с другом, потому что один все время наступает, а другой все время делает шаг назад. Стоит попасть в чужую страну или вступить в разговор с иностранцем, как вы сразу начинаете ощущать на первый взгляд незаметную, а на самом деле весьма ощутимую разницу в представлениях о правилах пространственного поведения. Способность воспринять эти правила имеет большое значение для тех, кто работает за рубежом, потому что им приходится сталкиваться с сотрудниками разных национальностей, у каждого из которых имеются свои представления о том, на чем основаны комфорт общения и поведение в рамках приличия.

Взаимное непонимание при контакте с человеком иной культуры проистекает по большей части оттого, что мы ведем себя не так, как он привык. Выходцы из Южной Америки, с Ближнего Востока или из Японии стремятся встать при общении ближе друг к другу, чем североамериканцы, и тем более гораздо ближе, чем среднестатистические англичане. У уроженцев Средиземноморья принято держаться поближе, да еще и заглядывать в глаза, и, вероятно, поэтому они считают англичан холодными и сдержанными людьми. Последнее отражает взаимосвязь между пространственным расстоянием и эмоциональной близостью.

Но, даже если знать все эти особенности, все-таки трудно по жестам и поведению человека, принадлежащего к иной культуре, судить о его чувствах и намерениях. Так, англичанка может подумать, что уроженец Южной Европы (Италии или Испании) пытается поухаживать за ней только потому, что он и встать к ней старается поближе, и в глаза заглядывает чаще, чем ее сосед в подобной же ситуации. А между тем у итальянца и в мыслях нет ничего подобного, просто он держится так, как это принято и считается естественным на его родине.

Нетрудно заметить и различия в том, как люди ведут себя по отношению друг к другу в общественных местах. В Англии, как и в Германии, обычная очередь – святое дело, и правила поведения в этой ситуации глубоко укоренились в обществе. Попытка влезть без очереди расценивается как совсем уж антиобщественный поступок и даже у самого мягкого и терпеливого человека может вызвать сопротивление и даже враждебность. Дожидаясь своей очереди, каждый ведет себя так, словно его окружает невидимая сферическая оболочка, сохраняющая расстояние между ним и соседом. Один из вариантов такого поведения можно наблюдать на пляже, когда каждая вновь пришедшая группка отдыхающих стремится расположиться на песочке как можно дальше от других загорающих. Однако этот тип поведения относительно редко встречается во многих других странах. Например, французов и итальянцев трудно заподозрить в излишнем уважении к очередям, и они предпочитают толпой штурмовать двери подошедшего автобуса. Точно так же происходит, если греческое семейство выбирается на относительно свободный пляж – оно располагается там, где вздумается, нисколько не обращая внимания на тех, кто уже разбил свой лагерь на их любимом месте. Отсутствие каких-либо правил поведения в очереди в США проявляется даже в том, что там и в языке нет соответствующего термина. В Диснейленде участки, где необходимо выстроиться друг за другом, специально отделены планкой или изгородью.

Границы территории, которую животные считают своей, метятся пахучей мочой, чтобы дать понять прочим претендентам, что это место уже занято. У человека есть множество способов выразить то же самое. В зависимости от ситуации можно повесить на дверях офиса табличку с фамилией, поставить стойку или возвести перегородку, «приватизировать» автомобиль, принадлежащий компании, оставить книги на столе, который вы занимали в библиотеке, или «забыть» полотенце на спинке шезлонга. Последний пример часто можно наблюдать на пляжах, где развешивание полотенец превращается в своеобразный комический ритуал. Отдыхающие с каждым днем просыпаются все раньше и раньше для того, чтобы успеть занять шезлонг прежде, чем придет кто-нибудь еще, и таким образом одержать победу в борьбе за место под солнцем. Интересно, что даже такими немудреными сигналами и «знаками собственности» редко кто решается пренебречь. Как бы мы ни злились и ни расстраивались из-за того, что кто-то уже занял наше любимое место у бассейна или в читальном зале, мы вряд ли осмелимся в нарушение всех правил расположиться именно там. Наблюдения, проведенные в читальных залах, свидетельствуют: даже когда в библиотеке нет больше свободных мест, а расположившийся за столом читатель где-то пропадает часами, его вещи обычно стараются не трогать.

У многих из нас, даже если мы не обозначаем «свою» территорию описанным путем, есть привычки, которые редко нарушаются, например: занимать дома всегда одно и то же кресло, одно и то же место за столом, ложиться спать всегда на одну и ту же сторону постели. Так же мы поступаем в любимых ресторанах или кафе, и нам без видимой причины становится не по себе, если кто-то уже занял «наше» место. Поэтому всегда полезно учитывать, каким местам обычно отдают предпочтение ваши знакомые, когда вы приходите к ним в гости или навещаете их на работе. Спросив хозяина, куда вам лучше сесть, вы тем самым избежите неловкой ситуации. Особенно важно учитывать это, если вам хотелось бы сразу установить хорошие отношения с собеседником. Тех, кто занимается доставкой (и продажей) товаров на дом, зачастую специально инструктируют, чтобы, прежде чем сесть, они тщательно проанализировали обстановку. Если совершить в этот момент ошибку, продать уже ничего не удастся. Иногда подчиненные ради шутки садятся в кресло шефа, однако это бывает только тогда, когда на 100% уверены, что он не появится на пороге кабинета в самый неподходящий момент.

Западные психологи различают понятия «высокая плотность населения» и «перенаселение». Знаете, что эти, с позволения сказать, буржуи подразумевают под «высокой плотностью»? Это когда 15 человек должны разместиться не на сундуке мертвеца, а в доме, где «всего лишь» три спальни. Мне, неизбалованному москвичу, этого не понять! Я ночевал у друзей в питерской коммуналке, где плотность населения составляла 4 человека на диван и 8 человек вповалку на полу на одну комнату. В «копейку» я умудрился впихнуть семь девиц, чтобы, подобно принцу на белом коне, развезти их после вечеринки по домам. Да чего только не было! Да, обедняют себя буржуи. Скучно так жить. А наша любимая поговорка «в тесноте, да не в обиде»? На самом же деле все зависит от того, экстраверт вы или интроверт. Кстати, НЛП-теоретики считают, что жители больших городов в основном интроверты, поскольку у людей, привыкших жить в шумных городах, зачастую вырабатывается механизм психологической защиты, призванный охранять их внутренний комфорт. Провинциальная родня обыкновенно упрекает их в холодности и отсутствии дружелюбия, хотя они попросту ведут себя соответственно внешним обстоятельствам. Существуя в тесном соседстве с другими людьми, со всеми возможными при такой скученности сложностями, городские жители учатся не замечать большей части того, что происходит вокруг. Если они не приобретут этого навыка, то вскоре начнут страдать от переизбытка информации и эмоциональной перегрузки и потеряют способность ориентироваться в ситуации. Так, приезжие, оказавшиеся в час пик на Ленинградском, Курском или Ярославском вокзале в Москве, никак не возьмут в толк, как можно не сойти с ума в подобных условиях; да и столичные жители, сходя с ума от суеты и толкотни, стонут: «Понаехали тут!» Однако они, так же как и обитатели других крупных городов, сохранились благодаря тому, что свели к минимуму общение с незнакомыми людьми и посвящают ему ровно столько времени, сколько требуется, чтобы сделать покупки или заправить машину. Все это означает, что каждому приходится в известной степени менять свое поведение, как только он выходит за рамки ближайшего окружения. Горожанам необходимо замедлить ритм жизни, более дружелюбно отвечать незнакомым людям в магазине и в транспорте и смириться с тем, что жители периферии, возможно, рассчитывают узнать о них больше, чем городские соседи. С другой стороны, провинциалам, по-видимому, стоит научиться сдерживать свое природное дружелюбие и жить в более быстром темпе, если они хотят комфортно чувствовать себя в городских условиях.

Ну и сложнее всего, разумеется, нам, мужчинам.

Нам требуется больше пространства, чем женщинам, и мы, как и все ранимые натуры, тяжелее переносим пребывание в толпе. Многие психологи полагают, что причина этих различий скрыта в далеком прошлом, когда первобытному мужчине было необходимо держать под контролем большую территорию и быть физически более активным. Другие мужчины воспринимались только как возможные соперники и враги, в то время как женщины испытывали, по всей видимости, более дружелюбные чувства к представительницам своего пола. Поэтому не обижайтесь, жены и подруги, что мы не любим сопровождать вас в походах по магазинам. Как говорил Остап Бендер, «Заратустра не позволяет».