Шрифт:
Я кивнула.
– Что ты делал дальше?
– Решил убраться от лагеря подобру-поздорову. Пока кого-нибудь еще не принесло и мне голову не оторвали. Добрел до дома, поспал, потом к корешу Борьке отправился, рассказал ему все, и мы решили к лагерю больше не соваться. Ну вас всех, столичных гостей, к лешему! Выпили мы с Борькой, я домой отправился, тут еще добавил, ну а потом вы меня разбудили. Это все!
«Вроде бы недавно мужик признался, что сегодня ночью как раз собирался с дружком в наш лагерь… – подумала я. – Заговаривается что-то Василий! Еще окончательно не протрезвел? Или не определился?»
– Как ты думаешь, куда отправились эти негодяи с моими друзьями?
– Не знаю. Честно, не знаю! Мы с Борькой гадали, но так и не догадались. Нет с той стороны никакой дороги, никакого жилья. Там лес сплошной. Понятия не имею, откуда они пришли. Да, вертолет мог прилететь. Но люди-то как до лагеря добрались? И вертолета я не слышал – в смысле раньше, до того, как этот сел, который ваших забрал и нападавших.
– А по реке?
– Ночью? И ты же видела, какая река. В любом случае мотор я бы в ночи точно услышал. На веслах по такой реке в темноте… Не смеши! Нет, по реке не могли. Пешком по лесу шли. Но я не знаю откуда!
Мне же было непонятно, зачем было забирать почти весь отряд. Да, я радовалась, что негодяи убили только двоих, но и удивлялась – зачем им все остальные? Тем более ведь могли возникнуть сложности с транспортировкой. Вертолет не резиновый, хотя, конечно, всякие модели бывают. Значит, какая-то база в тайге все-таки у них есть. Василий может про нее просто не знать, в особенности если она появилась совсем недавно.
Внезапно у меня зазвонил телефон. Василий дернулся и в удивлении уставился на меня.
– Здесь же никакие мобильные не берут! – пораженно прошептал он.
Я не стала объяснять, что телефон спутниковый, и ответила Ивану Захаровичу. Он сообщил, что подмога сегодня вечером до меня и до лагеря добраться не успевает – возникли осложнения. Сухоруков не стал объяснять какие.
– Ты найдешь где переночевать?
– Найду, – сказала я, прикидывая, где мне лучше остаться. Не сходить ли в гости в тот дом, где провела предыдущую ночь? А затем я уточнила, удалось ли выяснить, кого представляют хозяева недавно отремонтированного дома. Оказалось, «Алмаз-сейл». Это тамошний народ развлекался в ЮАР катанием на страусах, и там есть Петрович, который заявил, что больше никогда ни на ком живом кататься не будет.
То есть можно было сделать вывод, что наших прихватили представители «Росалмторга», о чем я и сообщила Ивану Захаровичу, очень кратко пересказав речь Василия.
Глава 14
Поскольку Валеры и Петра долго не было, я решила их проведать в доме Бориса, кореша Василия. Да и поговорить с ним будет неплохо. Может, что-то добавит к рассказу Василия.
– Эй, развяжи меня! – крикнул Василий, когда понял, что я собираюсь покинуть его жилище.
Дедок громко храпел на кровати, куда был уложен.
Я объяснила, за кем отправляюсь, и сказала, что развязывать Василия будут Валера с Петром, а я, как слабая женщина, на сие не решусь. Мало ли что Василий выкинет?
– Да нужна ты мне… – буркнул хозяин дома.
– Такое отношение меня очень радует, но жизнь научила меня перестраховываться. Извини, дорогой, но пока я здесь одна, ты останешься связанным.
Я все-таки подошла к Василию и посмотрела, туго ли затянуты веревки. А то вдруг ток крови перекрывают? Тогда ведь и конечностей можно лишиться. Но связан он был не очень крепко, думаю, что при желании и приложив кое-какие усилия лично я сумела бы выпутаться из такой ситуации. Но даже если я не вернусь, Василий и в связанном состоянии вполне сможет поспать до утра. Тогда проснется Савелий Елисеевич и его развяжет.
Осыпаемая проклятиями, я покинула дом Василия и отправилась на поиски Борькиного – на джипе, прихватив свой рюкзачок и камеру. Объяснения, которые давал Василий Валере с Петром, я помнила. Правда, они искали дом при дневном свете, а теперь уже стемнело.
Но в доме Бориса горел свет. То есть я решила, что это его дом, потому что соседние выглядели нежилыми. В крайнем случае спрошу у хозяев дорогу…
На звук двигателя никто не отреагировал. Я считала, что мужики должны бы выйти на крыльцо меня встретить – или посмотреть, кто приехал. Или уже напились?
Я вышла из машины с рюкзачком и телекамерой, но для начала решила заглянуть в окно, тем более оно располагалось низко. Под ним валялась какая-то ржавая канистра, на которую я и встала.
И чуть с нее не свалилась.
Трое мужчин, сидевших за столом, были мертвы. Двое лежали головами в лужах крови, один сидел на стуле, откинув голову или то, что от нее осталось, назад.
Решение пришло сразу.
Я включила телекамеру и открыла дверь, держась за ручку носовым платком, чтобы не оставить отпечатки пальцев. Быстро засняв жуткую картину, я покинула помещение, села в джип и побыстрее отъехала от злополучного дома. Потом позвонила Ивану Захаровичу и сообщила о новом развитии событий.