Шрифт:
— Вот это меня поражает больше всего. Неужели у них есть такие полномочия? Диктовать мне, в каком штате практиковать?
— При сложившихся обстоятельствах, во исполнение данной сделки — да, они вправе вам диктовать.
Теперь Тайлер повернулся к ней лицом.
— Последний вопрос. Сколько у меня времени на обдумывание?
Мэри привычным жестом сняла и сложила очки. Ее лицо было совершенно серьезным.
— А что тут обдумывать? Насколько я понимаю, это не головоломка. Ну хорошо, отвечу: времени нет вообще. Они ждут от вас ответа прямо сегодня.
Тайлер знал, что надо делать. Он вспомнил о Нэнси. Да, он потерял все, чем дорожил в жизни, но жена осталась с ним. Он сделал глубокий вздох и ответил.
Позже в тот же день
Стоило Тайлеру открыть дверь в их двухкомнатную квартиру, как его обожгло дурное предчувствие. Что-то было не так. Он помедлил на пороге, все еще держась за дверную ручку, но стряхнул с себя тревогу, приписав ее остаточной паранойе после очень скверного дня.
Он вошел в гостиную и увидел, как Нэнси поднимается с дивана — кулаки стиснуты, на щеках потеки черной туши для ресниц. Тайлер остановился в растерянности. Рядом с диваном аккуратно стояли два чемодана. Нэнси двинулись к ним.
Сердце у него замерло.
— Что-то случилось с твоей матерью?
Свежие слезы покатились по ее щекам.
— Нет, Тайлер, с мамой все в порядке. Со мной не в порядке. Ухожу от тебя. Я уже связалась с адвокатом. Я подаю на развод.
У него ноги подкосились, он оперся о стену, чтобы не упасть.
— Я…
Нэнси покачала головой:
— Давай не будем спорить, Тайлер. Я уже все решила.
— Спорить? Кто сказал хоть слово о споре? — Тайлер чувствовал, что мысли у него путаются.
— Я знаю, что с тобой происходит, вот и все. Не желаю это обсуждать.
— Что происходит? Я возвращаюсь домой после ужасного дня, а ты мне заявляешь, что мы даже поговорить об этом не можем? Мы с тобой всегда понимали друг друга… Находили общий язык…
— Только не на этот раз, Тайлер. Повторяю, я уже все решила и не позволю тебе на меня давить.
Тайлер выпрямился, его ноги обрели прежнюю силу.
— Насколько мне помнится, в венчальной клятве что-то говорилось насчет «и в радости, и в горе». Мы в тот день были на одной волне?
Не успела Нэнси ответить, как он вскинул руку:
— Погоди. Последние слова я беру назад. Позволь мне начать сначала. — Тайлер глубоко вздохнул. — Неужели мы не можем это уладить? Я хотел бы знать почему. Почему ты от меня уходишь?
— Все дело в наркотиках, Тайлер. Я просто не могу с этим смириться. Я же верила тебе. Верила! И готова была тебя поддержать, если бы ты пошел в суд, потому что думаю: в суде побеждают невиновные.
— Но я невиновен. Меня подставили.
— А это что? — Нэнси протянула мужу янтарный пузырек с таблетками.
— Понятия не имею. Дай посмотрю.
Нэнси отдала ему пузырек.
— Я и без тебя знаю, что это такое, Тайлер. Оксиконтин. [2]
— Но…
— Я нашла таблетки в ящике твоей тумбочки, у задней стенки. Я… я просто не могу примириться с тем, что ты мне солгал. — Слезы опять потекли по ее щекам, прокладывая свежие блестящие дорожки. — Я не буду жить с наркоманом. — Она схватила чемоданы и направилась к двери. — Не ищи меня, не надо. Мой адвокат свяжется с тобой.
2
Сильнодействующее болеутоляющее средство на основе опия. Вызывает привыкание. Используется главным образом на поздних стадиях заболевания раком.
Глава 1
Ноябрь
Сиэтл, штат Вашингтон
Третья смотровая, Медицинский центр имени Мейнарда
Отделение экстренной медицинской помощи
— Вот в таком виде вы его нашли? — спросила Робин Бек, дежурный врач, у санитара «скорой помощи», торопливо осматривая Тайрелла Вашингтона.
Кожа теплая, сухая. Жара нет, потливости нет. Чернокожий мужчина. Возраст — за шестьдесят. Полуоткрытые глаза, взгляд не сфокусирован. Последнее наблюдение тут же направило дальнейшую диагностику по неврологическому каналу.
— Не реагирует, зрачки в средней позиции, блуждающие. Жизненные показатели в пределах нормы. Указаны в карте поступления.
Санитар, тяжело дыша, вытащил из-под пациента белые пластмассовые носилки. Таким образом он утвердил символический переход медицинской ответственности от бригады «скорой» к отделению неотложной помощи Медцентра имени Мейнарда.
— Анамнез? — спросила доктор Бек.
Она взглянула на кардиомонитор, пока медсестра прикрепляла последний датчик к груди мужчины. Ритм сердца оказался слегка учащенным. Может быть, кома вызвана кардиологическими причинами?