Газ. Кто-то применял газ, кто-то нет. Газ глушил не разбирая, вынуждая и «крыс» надевать газовые маски. В газовой маске и слышно, и видно плохо, а местные научились спасаться от газа, применяя водяные затворы, – тоннель резко шел вниз, потом вверх, и все это место заливалось водой. Тем не менее кто-то использовал газ, либо слезоточивый, либо нервно-паралитический, запрещенный. В тоннелях было можно все – никто не полезет проверять.

Связь. Ни одна стандартная рация не могла гарантировать уверенный прием под землей. Выкручивались по-разному. Кто-то брал старый проводной телефон, кто-то пытался обойтись обычной связью, кто-то и вовсе не брал ничего, уходя в неизвестность.

Обмундирование. Всегда по-разному. Если проникновение в пещеры планировалось, обычно надевали пятимиллиметровый костюм легкого водолаза. Если пещера попадалась случайно, то лезли в том, что на тебе.

Хитрости. У каждого свои – хочешь в живых остаться, чего только не придумаешь. Фонари на раскладных удилищах, чашки на таких же удилищах, в которые закладывали гранаты. Гранаты с тридцатисекундным замедлителем. Даже карманные огнеметы, размером со стандартную армейскую фляжку.

Рэ, Диггер, дядя Том и Кот. Четверо бойцов специальной группы SEAL, прошедших подготовку по программе тоннельных «крыс». Можно было просто уйти, но они знали, что этого не сделают. Сейчас они молча готовились к спуску.

Сам по себе спуск – занятие весьма опасное, что доказывала рана, полученная Крейгом. Для того чтобы хоть немного обезопасить себя – у каждой «крысы» был специальный заряд. Примерно триста грамм тротила на длинном шнуре и, на метр выше, – еще пятьдесят. Суть была в хитром детонаторе – взрыв верхнего, малого заряда происходил на долю секунды раньше, чем нижнего, и как бы «запечатывал» лаз. Раскаленные газы и ударная волна направлялись не вверх, в колодец, а по тоннелю, и все, кто там был, погибали от смертельного избыточного давления и ожога легких. Придумали это русские саперы, столкнувшиеся с тоннелями на Востоке, но там-то твердая земля, а тут – сырость, в любой момент может все рухнуть. Поэтому заряд можно было применять далеко не всегда…

Диггер достал из рюкзака зеркальце на длинной ручке, поднес его к обнаруженному колодцу. Дядя Том посветил – фонарем, прикрепленным к чему-то, наподобие небольшого раскладного удилища.

– Нельзя…

Рэ посмотрел в зеркало и утвердительно кивнул – взрыв саперного заряда мог вызвать обрушение тоннеля. Хорошо было то, что взгляд не улавливал стандартных ловушек. Чаще всего бывает растяжка – леска и замурованная в глине граната с выдернутой чекой. Иногда в стене оказывается замурованной змея, иногда – пол колодца, который кажется твердым – на самом деле таковым не является, и под ним находятся стальные или даже бамбуковые острые колья, смазанные ядом змеи. Местные индейцы пользовались также выделениями каких-то рыб, вызывающими мгновенную смерть…

Кот подготовил гранату. Рэ пристегнул к ноге длинную, черную, тонкую веревку со стальным сердечником – так делали все, кто шел первым. У него был саперный заряд – три килограмма, он должен был установить его в тоннеле и подорвать, чтобы вызвать обрушение по крайней мере его части. Все они избавились от всего лишнего, у троих были револьверы, дядя Том с дробовиком «Кольт-Дефендер» должен был прикрывать их, идя последним.

– Полчаса, не больше, – предупредил Роселли, – времени нет.

– Да, сэр.

– Устанавливай заряд – и назад. У меня нет времени возиться здесь.

– Да, сэр.

– Удачи.

Никто не ответил – у «крыс» считалось плохой приметой отвечать на пожелание удачи да и вообще много трепаться перед спуском.

Кот выдернул запал.

– Бойся!

Граната нырнула вниз – хлопнуло, больше это было похоже на выстрел из крупнокалиберного дробовика, нежели на взрыв.

– Чисто!

Рэ нырнул вниз…

Внизу было дымно, он замотал нижнюю часть лица шемахом, смоченным водой из фляжки, надел очки, но все равно щипало глаза, было неприятно. Прыжок вниз – это всегда испытание, тот, кто идет первым, ставит свою жизнь на кон, это опаснее, чем прыгнуть ночью с парашютом на незнакомую площадку. Выставив револьвер вперед, он присел, ожидая всего, чего угодно – от удара заточенной бамбуковой пикой до выстрела из автомата «АК», – но ничего не было. Направив луч света в тоннель, он понял, что в паре шагов от колодца лежит труп.

Это был труп индейца. Полностью голый, если не считать набедренной повязки, но с автоматом «АК». Низкорослые, агрессивные, жестокие индейцы, знающие местность, как нужник в собственном доме, чувствовали себя свободно и в подземных лабиринтах, это было их преимуществом – низкий рост, щуплое телосложение позволяли им передвигаться в подземных городах намного быстрее, чем рослым североамериканцам. Они копали эти города с упорством муравьев, создавая настоящие шедевры подземной архитектуры, с целыми залами, складами, лабиринтами. Но вот сами эти тоннели их научили рыть совсем другие люди, местные индейцы до этого относились к земле со священным трепетом, считая ее матерью. Рыть в ней колодцы значило наносить матери раны, но сюда пришли люди, которые ненавидят североамериканцев, ненавидят их люто и истово, и они научили их копать эти города и убивать североамериканцев – тихо, методично и жестоко. Все знали, кто эти люди, но никто это не произносил вслух. Некоторые отсталые племена считали чем-то похожих на них пришельцев богами [13] .