— А у вас много подруг?

— А вот это уже вас не касается, — отрезал Олег.

— Верно. Это касается вас, поскольку одна из них получила от вас в подарок, пусть и через администратора, эту прелестную шкатулочку. Все бы ничего, только в шкатулке была радиоуправляемая взрывчатка. Кто-то нажал на кнопку тогда, когда самолет летел над Черным морем. Вы об этом ничего не слышали?

— Абсолютно ничего.

— Допустим. Но вот эту женщину хотя бы узнаете?

Следователь показал Олегу несколько фотокарточек, на которых была запечатлена моя персона: возле почты, на улице, в ресторане с администратором.

Последовало долгое молчание. Олег, очевидно, лихорадочно соображал, что ему выгодно: признавать знакомство со мной или нет. Здесь, в Кемере, нас вместе никто не видел, но я жила в квартире, которую снимал Олег. До этого легко докопаться и будет, мягко говоря, неприятно.

Сознаться? Совсем плохо, потому что никаких запасных вариантов предусмотрено не было, так как меня просто на определенном этапе вышибли из игры и думать забыли. Втихаря я его даже пожалела: такой переплет даже Штирлица бы озадачил.

— Да, я ее знаю. Мы встречались в Москве, решили вместе отдохнуть в Турции, но в дороге поссорились, она поехала на ту квартиру, которую я для нас снял, а я — на другую сторону залива. Вот и все, больше я ее с тех пор не видел.

— Но перезванивались?

— Она мне не звонила.

— А вы ей?

— Может быть, и звонил, — неохотно ответил Олег. — Сейчас уже и не помню. У меня там появилась другая подруга.

— А как же вы узнали, что прежняя ваша пассия квартиру освободила?

— Значит, звонил. Сказал, что не приеду. А одной ей тут, наверное, показалось скучно. Билет у нее с открытой датой, взяла — и улетела.

— Вы ее не провожали?

— Нет, конечно.

— Она благополучно добралась до Москвы?

— Меня это уже мало волнует. Наши отношения себя исчерпали.

— А вы не собирались на ней жениться?

— Я женат.

— Жена осталась в России?

— Да, она не любит жару, сейчас отдыхает у своих родителей под Санкт-Петербургом.

— Она знает, что вы отдыхаете не один?

— По-моему, это не имеет отношения к делу.

— Отвечайте, пожалуйста, на вопрос.

— Возможно, догадывается. Но она не ревнива.

— Настолько не ревнива, что заказала убийство вашей любовницы?

— Что?!

— Между прочим, очень по-семейному у вас это получилось. Киллер, конечно, профессия редкая, его найти трудно. Так что вы обратились к услугам одного и того же человека, и оба заказа он выполнил.

— Оба?

— Именно. Алексей застрелен по вашей «заявке», а его жена и одновременно ваша любовница — по заданию вашей жены.

— Что за бред!

— Увы, уважаемый, тяжелая реальность. Впрочем, возможно, любовницу вы убили сами. Вы же ей угрожали всякими неприятностями, если она не перестанет лезть в ваши дела.

— Я не убивал Анну. И хочу сказать, что моя жена не способна нанять киллера. Для этого у нее нет ни денег, ни связей. И вообще она просто домохозяйка с очень средним образованием. Так что ни она, ни я убийства Анны не заказывали. Мне это даже с точки зрения бизнеса невыгодно.

— И не пытались убить Викторию?

— Это еще кто?

Ну, это уже он переборщил, такой забывчивостью страдать непростительно. Не думаю, что весть об убийстве любовницы так уж его потрясла, мою предполагаемую кончину он перенес стоически. Но Олег, по-видимому, и сам понял, что погорячился и отрицает уже то, что отрицать просто глупо.

— Я хотел просто пошутить.

— То есть?

— Виктория боялась летать самолетом, а тут в салоне раздался бы довольно громкий хлопок. Паника, визги, то-се, а я на нее был очень сердит.

— Как-то все это несерьезно. К тому же специалисты установили, что этот «хлопок» разнес бы самолет вдребезги. Неужели вы об этом не знали?

— Не знал. Значит, шкатулку отобрали на таможне?

— Вы удивительно догадливы.

— Так Виктория жива?

Я затаила дыхание. Неужели это его еще волнует? Он, конечно, не мог себе представить, что я не только жива, но еще и сижу в углу комнаты в нескольких метрах от него. Может быть, пора снимать маски? Поиграли — и будет.