— Дайте сюда.

Комиссар полиции только что пообедал и заглянул в участок по чистой случайности; он еще докуривал толстую сигару и был, по-видимому, в прекрасном настроении. Но Фонарь, услышав, что это комиссар полиции, иначе говоря, личность, чрезвычайно для него опасная, предусмотрительно отодвинулся в тень.

Комиссар полиции, насвистывая веселый мотивчик, вскрыл конверт.

— Ого! — сказал он, бросив взгляд на листок, где торопливым почерком были кой-как начертаны несколько слов. — Ого, дело действительно срочное… Массон, возьмите с собой двух человек и идите вслед за подателем письма… А где же этот податель?

В эту минуту Фонарь подумал: «Готово! Влип!» Но мог ли он возражать? И он сделал шаг вперед.

— Это я! — сказал он. — А что от меня нужно?

— Ах, это вы? Вы в курсе дела? Вы знаете, что в этом письме?

— Нет, господин комиссар.

— Нет? Значит, хотят, чтобы все было по-тихому. Ладно, поживее, Массон, прочитайте это письмо. Готово? Все поняли? Скажите там, что я сейчас приду.

И без дальнейших слов комиссар поднялся к себе в кабинет, напоследок бросив Фонарю такое наставление:

— Вы проводите туда полицейских, так ведь? В случае надобности наймите извозчика.

Бригадир Массон по выходе из участка повелительным взмахом руки остановил извозчика и дал адрес г-жи де Бремонваль.

— И давайте по-быстрому! — распорядился он. — Живо! Надо схватить вора.

— Вора? — Фонарь побелел, как полотно. «Ясное дело, — думал он, влезая в карету вместе с полицейскими, сопровождавшими бригадира Массона, — ясное дело, обо мне речь… Ах ты, пропасть! Почему же они меня сразу не засадили, когда я был в участке, зачем они меня туда везут?»

Пока апаш размышлял об этом, бригадир Массон давал распоряжения своим полицейским:

— Вы, 733, — сказал он, — останетесь возле дома, у самого входа, слева; никого не впускать в дом. Вы, 647, пойдете со мной и мы обыщем весь дом, если понадобится… Видимо, дело серьезное…

— Кто там?

— Полиция! Откройте!

— Ах, это вы, господа! Скорей, скорей!

Едва бригадир Массон робко постучался в дверь особняка г-жи де Бремонваль, как ему тотчас же открыли. Достойные представители закона увидели побледневшее лицо дворецкого.

— Скорее, скорее! — сказал он, улыбнувшись заодно и Фонарю, который совсем не знал, куда себя деть, и очень был обеспокоен грозящими ему последствиями всех этих событий. — Вы еще застанете воровку в гостиной, мне удалось ее задержать и привязать к стулу!

Полицейские бросились вперед.

Под их тяжелыми шагами задрожали хрупкие статуэтки на изящных этажерках, и полицейские, по-боевому надвинув кепи и не снимая с плеч накидок, последовали за дворецким, который шел так легко, словно скользил по паркету.

— Сюда!

Дворецкий распахнул настежь дверь в гостиную. Бригадир Массон с первого взгляда оценил царивший там беспорядок.

— Именем закона! — начал он. И положил тяжелую руку на дрожащее плечо несчастной Раймонды, крепко привязанной к стулу толстой бечевкой.

— Это и есть воровка? — спросил бригадир Массон.

— Да, воровка! Мы с госпожой де Бремонваль ее обыскали и нашли при ней вот эти кольца и украшения.

И дворецкий указал на кучку драгоценностей, лежащих на столике; бригадир Массон тоже бросил на них возмущенный взгляд.

— Подумать только, безобразие какое! — проговорил этот славный малый, сурово глядя на Раймонду.

— И это все вы украли?

— Нет, — глухо ответила она.

— А как же случилось, что их при вас нашли?

— Нет, их не нашли при мне.

— Вы, что же, утверждаете, что этот господин говорит неправду? — Бригадир указал на дворецкого; он ожидал яростного потока слов со стороны обвиняемой и был изумлен, когда она только молча пожала плечами.

Дворецкий зато принялся оправдываться:

— Право же, господин полицейский, — заговорил он с возмущением, — наглость этой девицы не знает пределов; к счастью, у меня есть улики, я могу доказать… И к тому же мадам…

— Да, правда, где же госпожа де Бремонваль?

— У нее был нервный припадок, господин полицейский, она у себя в спальне нюхает соли…

Но тут дворецкого опять прервали — вошел еще один человек, комиссар полиции.

— Ну что? Что происходит? — спросил он.