Командование и штабы артиллерии фронта и 38-й армии с учетом этих особенностей должны были подготовить артиллерийские соединения и части к действиям в сложных условиях горно-лесистой местности.

Командующий артиллерией фронта генерал С.С. Варенцов, учитывая особенности боевых действий в условиях горно-лесистой местности, предложил маршалу И.С. Коневу значительно усилить 38-ю армию артиллерией РВГК.

В связи с этим артиллерийская группировка 38-й армии, наносившей главный удар, включала в себя большое количество частей и соединений артиллерии, в том числе 17-й артиллерийской дивизии прорыва (командир дивизии генерал С.С. Волкенштейн. — Ю. Р.), в результате чего общее превосходство над противником было десятикратным. Распределение, группировка и управление артиллерии армии обеспечили массирование артиллерийского огня по опорным пунктам вражеской обороны и самостоятельность действий стрелковых частей и соединений при развитии боя в горах. Плотность артиллерии на участке прорыва в 8 километров доходила до 144 орудий и минометов на 1 километр в среднем, а в полосах отдельных дивизий — до 164,5. [164]

Огневые позиции артиллерийские подразделения занимали в основном вдоль дорог и долин, эшелонируя их в глубину. Орудия и отдельные батареи, выделенные для стрельбы прямой наводкой, располагались на командных высотах и скатах, обращенных к противнику, тщательно маскировались.

Командующий артиллерией фронта и его штаб оказывали всестороннюю помощь штабу артиллерии 38-й армии в организации управления артиллерией армии в горно-лесистой местности. В условиях дефицита времени на подготовку операции фронтовой и армейский штабы артиллерии искали лучшие способы применения артиллерии, наиболее полно отвечающие особенностям горно-лесистой местности. Если группировка артиллерии армий 4-го Украинского фронта, как правило, была такая же, как и при наступлении в обычных условиях, и артиллерийские группы создавались на всех уровнях — от полка до армии, то группировка артиллерии 38-й армии отличалась некоторым своеобразием. К началу наступления в 38-й армии были созданы армейская артиллерийская группа и группа реактивной артиллерии, а с развитием операции — и минометная группа. С этой целью по предложению С.С. Варенцова 38-я армия была усилена тремя горно-вьючными минометными полками. В горах ограничивалось применение пушечной артиллерии и, наоборот, возрастала потребность в минометах. Поэтому минометная группа являлась в руках командующего армией сильным огневым средством с повышенными маневренными возможностями и использовалась им в случае необходимости для усиления огня артиллерии соединений и частей. В нее входили две подгруппы, каждая из которых состояла из пяти рот 82-мм и трех батарей 120-мм минометов. Так как минометная группа чаще всего использовалась для усиления огня артиллерии какой-либо стрелковой дивизии объединения, то ее командир находился рядом с командующим артиллерией соединения, командир каждой подгруппы — с командиром одного из стрелковых полков, а командиры батарей (рот) — с командирами стрелковых рот. Это обеспечивало тесное взаимодействие общевойсковых соединений (частей, подразделений) с артиллерией.

В стрелковых корпусах были созданы дивизионные артиллерийские группы и группы противотанковой артиллерии. В ходе развития наступления и неизбежного при этом увеличения общей ширины полосы корпуса использование дивизионных групп при отсутствии корпусных вполне себя оправдало.

В стрелковых полках создавались сильные полковые артиллерийские группы (4–6 дивизионов), что в условиях действий стрелковых частей по отдельным направлениям было наиболее целесообразно, так как обеспечивало их самостоятельность при решении поставленных задач. Поскольку С.С. Варенцов был всегда приверженцем тесного взаимодействия пехоты и артиллерии, то в данных условиях и, безусловно, не без его участия часть артиллерии подчинялась непосредственно стрелковым батальонам и ротам. Это было тем более важно, что армия, с одной стороны, имела весьма ограниченное количество танков непосредственной поддержки пехоты, с другой — танки действовали в условиях скованности маневра в горно-лесистой местности.

Недостаток разведывательных данных о глубине вражеской обороны в горах и наступление по отдельным направлениям предопределяли и некоторые особенности в планировании и осуществлении артиллерийского наступления 38-й армии. Артиллерийская подготовка атаки проводилась с целью надежного подавления противника на переднем крае и частично в ближайшей глубине.

Командующий войсками фронта маршал И.С. Конев, учитывая необычность условий, в которых предстояло выполнять задачи 38-й армии, решил в ходе операции быть ближе к войскам этой армии.

«С утра 8 сентября, — вспоминал И.С. Конев, — мы с К.С. Москаленко, А.А. Епишевым, С.С. Варенцовым выехали на НП армии. Погода стояла хорошая. День выдался солнечный, что способствовало действию авиации и артиллерии» [165] .

В 6 часов 40 минут началась артиллерийская подготовка в полосе 38-й армии. Она продолжалась 2 часа 5 минут и имела следующее построение: 10 минут — огневой налет по всей глубине обороны; 45 минут — методическое подавление и разрушение; 10 минут — огневой налет большей части артиллерии и минометов по всем батареям противника; 45 минут — методическое подавление и разрушение; наконец, последние 15 минут — огневой налет с высокой плотностью по первой и второй траншеям с целью надежного подавления живой силы и огневых средств противника на переднем крае и в ближайшей глубине перед атакой.

В 8 часов 45 минут пехота и танки атаковали противника. Артиллерия на главном направлении атаку поддерживала на глубину до 1,5 километра разновидностью огневого вала — методом сползающего огня с нарастающим темпом (как в Корсунь-Шевченковской и Львовско-Сандомирской операциях). Огонь переносился по пятнадцати рубежам и велся по каждому рубежу в течение 4–5 минут. Нарастание плотности огня производилось путем увеличения интенсивности стрельбы с глубиной. Ликвидация разрыва между артиллерийской подготовкой и поддержкой атаки достигалась переносом огня одной трети всей артиллерии за 2 минуты до ее конца на первый рубеж огневого вала.

С окончанием огневого вала артиллерия сопровождала пехоту и танки в глубине обороны противника, последовательно сосредоточивая огонь по важнейшим объектам или уничтожая отдельные цели огнем орудий прямой наводкой. К исходу дня соединения 101-го стрелкового корпуса и части 25-го танкового корпуса на глубине 10–12 километров встретили резко возросшее сопротивление противника, занимавшего оборону по рубежу покрытых лесами высот. Начались упорные, затяжные бои в горно-лесистой местности.

Наступление со второго дня развивалось медленно, поэтому с целью развития успеха 10 сентября был введен в сражение 1-й гвардейский кавалерийский корпус, который на узком участке фронта прорвался в тыл противника. Однако стрелковые части отстали. Попытка 101-го стрелкового корпуса расширить прорыв успеха не имела. В то же время 1-й гвардейский кавалерийский корпус, израсходовавший значительное количество артиллерийских боеприпасов при вводе в сражение, на период действий в рейде имел их всего 10 % от предусмотренного планом. Артиллерия корпуса отстала, так как противнику удалось закрыть образовавшийся прорыв. Корпус 12 дней вел бои в окружении, не имея достаточного количества артиллерии и боеприпасов. Таким образом, развить успех в полосе 38-й армии не удалось. Это объяснялось недостаточной подготовленностью войск для действий в горно-лесистой местности. Основными недостатками в действиях артиллерии являлись отсутствие горного снаряжения, достаточной натренированности личного состава для ведения боев в горах, частое нарушение подвоза боеприпасов, недостаточное овладение искусством стрельбы, а также отсутствие опыта в организации разведки и выборе огневых позиций в горах.

Командующий артиллерией фронта С.С. Варенцов на опыте ведения боевых действий артиллерией 38-й армии убедился, что управление артиллерией в горно-лесистой местности имеет свои особенности. Они заключались в частом переходе от централизованного управления к частичной децентрализации и обратно. Другими словами, степень централизации управления артиллерией постоянно менялась. Это обусловливалось отсутствием нужного количества дорог для продвижения артиллерии и упорным сопротивлением противника на промежуточных рубежах и в опорных пунктах, что требовало организации быстрого огневого подавления. С развитием боя в глубину и при переходе к преследованию управление артиллерией децентрализовалось. При этом имели место случаи подчинения артиллерийских дивизионов командирам стрелковых батальонов. Все это требовало от артиллерийских штабов большой гибкости при управлении и хорошо действующей связи.