— Я должен сказать, что сожалею, Дерин? — тихо спросил он.

Она было покачала головой, но передумала и вместо этого слегка пожала плечами.

— Только если ты в самом деле сожалеешь, — сказала она.

— Вообще-то нет.

— Тогда зачем говорить, что сожалеешь?

Он откинулся на спинку стула и закурил сигарету. На миг выпущенное им облако дыма скрыло от нее его лицо.

— Потому что я думал, что ты, может быть, ждешь этого от меня, — объяснил он. — Я не вполне осознавал, насколько ты привержена общепринятому. Этот артистический, богемный фасад — только фасад, не так ли? Так оно и есть.

— Не понимаю, что ты хочешь сказать.

— Не понимаешь? — Некоторое время он внимательно смотрел на нее, пуская облачка дыма, его взгляд обеспокоил ее. — Если бы ты действительно была такой, как утверждаешь, — наконец сказал он, — ты хотя бы слегка ответила бы на мой поцелуй.

— А с какой стати ты так решил? — спросила она, защищаясь. — Даже претендующие на художественность… представители хиппи, как ты их называешь, уж конечно, имеют право выбирать, с кем целоваться.

— Верно, — признал он, как будто пытаясь понять ее точку зрения. — Но что я заметил, так это то, что ты не дала мне пощечину.

— Это, — мрачно пообещала Дерин, — можно быстро исправить.

Он засмеялся, поднимаясь на ноги:

— Я бы не стал пытаться это сделать, милая, можно ведь и сдачи получить.

— И это меня бы не удивило! — резко ответила Дерин, жалея, что не владеет своим голосом, который прозвучал хрипло и дрожаще.

Он направился к двери, захватив купальные трусы, и с сожалением ухмыльнулся.

— Мне придется отправиться за покупками, — сказал он. — Только после этого я смогу снова пойти купаться.

Дерин не ответила. Вместо этого она начала убирать со стола. Просто невероятно, но она с трудом удерживалась от смеха. А ведь только что была в ярости. Собрав блюда и направляясь с ними к раковине, она глупо захихикала и еле смогла успокоиться. Сложила посуду в старомодный эмалированный таз, сняла с вешалки за дверью полотенце, после чего отправилась за чайником.

— Лови! — крикнула она, швыряя Доминику полотенце, когда он шел к двери. Некоторое время он смотрел на полотенце так, словно не верил своим глазам.

— Зачем это? — спросил он.

— Чтобы вытирать посуду, — сообщила она ему. — Тебе довольно долго удавалось выходить сухим из воды. Не понимаю, с какой стати я должна выполнять всю работу по дому, а заодно готовить еду.

Некоторое время он смотрел на нее, и она заметила, что в его глазах притаилась смешинка, несмотря на нахмуренные брови.

— А если я скажу, что не стану вытирать посуду? — тихо предположил он. — Что тогда?

— Тогда ты больше не получишь еды, — сурово сообщила она, хотя ей ужасно хотелось посмеяться над выражением его лица.

— Ах ты маленькое чудовище! Это же шантаж!

Она налила в таз жидкость для мытья посуды и горячую воду, при этом удовлетворенно улыбаясь.

— Это зависит от тебя, — весело сказала она. — Вытирай посуду или голодай.

— А как же Джеральд? — мягко поинтересовался он, сдаваясь и начиная вытирать фаянсовую посуду по мере того, как она ее мыла. — Это, по-моему, его ты должна приучать.

— Я никого не приучаю, — резко ответила Дерин, видя, что может разочароваться в своей победе. — Я только назначаю справедливое разделение труда.

— Понимаю. — Он поймал ее взгляд, когда она повернулась, чтобы поместить очередное блюдо в сушилку для посуды, и улыбнулся. — Но это все связано с ведением хозяйства, не так ли?

— Если ты думаешь, что, если смутишь меня, тебе удастся перестать вытирать посуду, — сердито ответила она, отбрасывая с лица волосы тыльной стороной мыльной ладони, — то ошибаешься.

— Мне бы и в голову не пришло пытаться тебя смутить.

— О да, пришло бы, если бы ты подумал, что сумеешь выйти сухим из воды.

— Может быть, сумею! — Он обхватил ее руками за талию и прижал к себе, чем вызвал ее громкие протесты. — А ты все равно мало что сможешь сделать, раз у тебя руки в воде, так? Почти невозможно устоять перед соблазном воспользоваться такой ситуацией.

— Перестань! — Она извивалась в его руках, но не могла вырваться. — Отпусти меня, Дом, или я тебя поколочу, даже мыльными руками!