Шрифт:
— Сразу после задержания подозреваемому предложили сдать анализ крови, на что он с готовностью согласился. Образец отправили специальным самолётом ВВС США в лабораторию ФБР. Немедленно после его получения были выделены молекулы ДНК находящегося под стражей человека. После чего американские учёные произвели их сверку с хранившимися в базе ФБР образцами сразу нескольких родственников небезызвестного Профессора…
Что-то в голосе Констебля заставило насторожиться чутко реагирующего на плохие новости Премьера:
— И что дальше, Констебль? Не стесняйтесь, договаривайте!
Констебль опять прокашлялся:
— Сверка образцов однозначно подтвердила наличие родственных связей между задержанным и родственниками Профессора.
Премьер с видимым облегчением перевёл дух. Присутствовавшие члены кабинета вдруг нарушили молчание, начали весело переглядываться и хлопать друг друга по плечу, как будто британцы вдруг высадились на Марсе и как будто это они сами только что, своими собственными руками добыли проклятого террориста.
— Поздравляю, Констебль, — поторопился Премьер, — прекрасная работа!
— Я бы хотел закончить, сэр! — твёрдо сказал Констебль. — Исследование образца крови выявило несколько необычных подробностей.
— Каких же? — недовольным тоном спросил глава кабинета, вдруг почувствовавший, что у него хотят отобрать заслуженную и столь нужную победу.
— Более подробное исследование, произведённое по просьбе ФБР клиникой Гарвардского университета, выявило несколько аномалий.
Во-первых, несмотря на сходство ДНК, последовательность совпадающих звеньев в молекулярных цепочках такова, что, несмотря на очевидную родственную связь, нельзя с уверенностью утверждать, что подозреваемый является братом других представителей семейства.
— И кто же он? Отец? — не выдержал министр обороны.
— Нет, — невозмутимо ответил Констебль нелюбимому им чиновнику, — скорее дедушка! Или, если уж быть более точным, пра-прапрапра… дедушка!
— Что вы хотите сказать? — с изумлением спросил Премьер.
— Только то, что арестованного нами человека и его ныне живущих родственников разделяют как минимум пять, а возможно, и больше поколений. Словом, похоже на то, что он является их предком.
Подарив присутствовавшим этот, мягко говоря, интригующий вывод, Констебль сделал паузу в ожидании неизбежного галдёжа и вопросов. Но члены кабинета подавленно молчали, пытаясь осмыслить не укладывающийся в их головах факт. Констебль решил продолжать:
— Во-вторых, как белые, так и красные тельца в крови нашего арестованного носят явные признаки постгумусной деградации…
— Вы можете изъясняться на нормальном английском? — раздражённо спросил его Премьер, уже понявший, что особых поводов для радости сегодня ожидать не стоит.
— Разумеется, сэр! — с неприязненной вежливостью ответил Констебль. — Если оперировать более простыми терминами, кровяные тельца подозреваемого в терроризме носят признаки разложения.
— Что это значит?! — повысил голос демократически избранный лидер туманного Альбиона.
— Это значит, — не выдержал и встрял в разговор начальник полиции, — что это кровь давно умершего человека!
— Совершенно верно, — добавил Констебль, — причём умершего как минимум тысячу лет назад!
В полной тишине кабинета раздался тихий звук, напоминающий скулящую собаку Так на неожиданную новость отреагировал директор английской разведки MI6.
— What do you f…n know? [15] — философски произнёс министр обороны, самовольно доставая из антикварного комода бутылку с виски.
— Кого вы арестовали? — слабым голосом страдающего от хронического поноса человека спросил британский Премьер. — Вы хотите сказать, что Профессор — это не Профессор, а какой-то зомби? Да ещё и тысячелетней давности? Вы хоть отдаёте себе отчёт в том, что говорите?
15
«Вот тебе, бабка, и Юрьев день!» (Англ.)
Полицейские молчали: они действительно отдавали себе полный отчёт в том, что только что сделанный доклад был совершенно невероятным. Не получив ответа от Констебля и его начальника, Премьер повернулся к уже осушившему первый бокал министру обороны:
— Налейте-ка и мне, любезный!
Выпив свою порцию одним глотком, он перевёл дух. После чего позволил себе улыбнуться и произнёс:
— Что ж, джентльмены, по-моему, американцы заплатили двадцать пять миллионов за лежалый товар!