– Все страньше и страньше. У тебя сейчас пара?

– Я бы лучше пива выпил. А то что-то чувствую себя несколько утомленным.

– Ты побольше с Димой общайся, вообще ноги протянешь. Впрочем, можно и по пиву, я как раз сегодня совершенно свободен.

Аркаша строго посмотрел на меня.

– А ты своей задачей, что, совсем не занимаешься?

– Занимаюсь, но так, слегонца.

– Вот-вот, не сделаешь ведь ни хера.

– Ни хера так ни хера. Только что-нибудь все равно сделаю. Но сейчас мне как-то все это несколько, как бы сказать помягче, осточертело.

– Тогда пошли.

– В «Тайвань»? У меня денег мало совсем.

– У меня есть совершенно лишний червонец.

– Выиграл?

– Я больше не пишу.

– Надо же, и ты, Брут, продался большевикам?

– Мне скучно стало. Просто скучно. Да и народ весь разбрелся. Кто серьезно ушел в го, кто в бридж-клубе штаны просиживает. Распалось преферансное братство. Ты-то тоже ведь не пишешь? Или развязал?

– Знаешь, если бы я мог поехать в Монте-Карло, то играл бы в рулетку. И всегда бы выигрывал. Понемногу, правда, зато надежно.

Аркадий улыбнулся.

– Ладно, пошли. Дорогой расскажешь, как это в рулетку играют и всегда выигрывают. Если не секрет, конечно.

– Какой секрет? Играть-то негде. Лучше ты мне расскажешь, как это Сааведра общался с кремниевыми людями.

Был солнечный день, такой редкий в ноябре. Светло и славно, хотя и подмораживало. Самое лучшее время – не праздник, а его предчувствие. Дальше все предсказуемо. И может быть, откровенно плохо. Но пока все хорошо. Только Аркаша меня немного беспокоил. Не переобщался ли он с Аполонычем? А то мама говорила, что шизофрения наводится. Мало ли.

Мы стояли в «Тайване» за столиком, а солнце заливало нашу любимую стекляшку. Пена задумчиво оседала.

– Я немного прочел из этой «Зеленой книги», и ничего там про конспирологию не было. Пиво сегодня хорошее. И яичница с колбасой. Все это бодрит.

– А ты что же – хотел, чтобы тебе вот так все прямо и рассказали? Какая же это конспирология, если все всем и так известно?

– Действительно, как это я не догадался. Это Дима наверняка все понял и тебе открыл, про то как целый поселок раком заразили, а он один спасся плавлеными сырками «К пиву» – они единственное известное противоядие. Ты, кстати, уже запасся?

– Все примерно так и есть. Но теория получилась достаточно убедительная.

– Давай шашказывай, а то я весь в нетерпении.

– А между тем все просто. На Земле жили кремниевые люди.

– Интересно, отчего это они из кремния, а не из мышьяка, скажем? Так было бы куда экзотичнее.

– Не знаю, но об этом пишет Сааведра.

– Да, это я читал. Только он ведь ничего не утверждает.

– А это потому, что боится, и у него есть все основания опасаться их мести, поскольку он и так выдал многие их секреты. А они этого не любят.

– Вот ведь как бывает. Так что же он их боится, если они жили миллион лет назад и все давно окаменели, как дерьмо на морозе?

– Ты будешь слушать или я пошлю тебя в определенном направлении?

– Свобода – это когда тебя посылают на хер, а ты идешь куда хочешь.

– Свобода – это свобода от желаний.

– Тогда самый свободный человек – мертвый человек.

– А ты не хочешь помолчать? Или ты для этого слишком возбужден? Давай, пока не допьешь пару пива, будешь посдержаннее.

– Договорились.

– Эти кремниевые люди практически вечные. Они и сейчас живут, но глубоко под землей, на краю литосферы и мантии. Им для жизни нужна очень высокая температура. Но поскольку они создали человечество, они все-таки озабочены его судьбой. И среди них нет полного согласия, что делать дальше: совсем устраниться или создать новую функцию цели и еще раз перепрограммировать эволюцию.

– Угу.

– И вот среди этих каменных людей возникла группа, которая решила активно вмешаться в дела человечества. Они решили, что люди пошли вразнос, слишком быстро эволюционируют и нужно человечество слегка притормозить. И тогда они выбрали в качестве такого тормоза Россию. Этой стране предопределен был путь, который ни при каких условиях не может привести к возникновению открытого информационного общества – зародыша будущей информационной цивилизации. Россия должна была развиваться очень интенсивно, но в совершенно ином направлении, не в том, что западный мир, и постоянно ставить заслоны циркуляции информации: запретить свободу слова, контролировать каждый шаг человека, а тех, кто без понятия, – уничтожать. Для этого была устроена революция, которая, начавшись в России, расползется по всему миру. Вот тогда человечество не смогло бы добраться до основ теории информации и генетики.

– А генетика-то тут при чем?

– А генетика как раз очень даже при чем, она распространяет информационный подход на всю область живого. Генетический код – это сигнал, который передается сквозь время. А информация прошивает пространство. Получается такая информационно замкнутая цивилизация.

– Да уж куда замкнутей! Это точно.

– И поэтому в СССР так яростно боролись и с генетикой, и с кибернетикой, называли их не иначе как буржуазными лженауками. Именно для того, чтобы воплотить идею торможения, к власти пришли большевики. Вроде бы поначалу у них все получалось. Несмотря на всю их кажущуюся глупость, они непонятно по каким причинам победили и начали выполнять указания своих каменных руководителей. Но потом все пошло криво. Видимо, развитие остановить было уже невозможно.