— Боже мой!.. — Я опустил голову.

— Высокооплачиваемая девушка по вызову, вот кем она была. Сюда приехала из Австралии. Вот почему о ней здесь никто не знал.

— Новый Южный Уэльс, — прошептал я, вспоминая нашу первую встречу на пляже.

— Гм! — фыркнул Джефф, беря у меня листок. — Осси. Что ж, я не удивлен.

Девушка по вызову. Тесс платили за то, чтобы она трахалась с Деннисом Стрэттоном. Для этого ее наняли. А я-то мучился, думал, что недостоин ее. Все жульничество. Игра. Притворство.

— Значит, он выяснил, кто она такая, — процедил я сквозь стиснутые зубы, — и убил. Или поручил кому-то.

— На Стрэттона работают люди, которые за деньги готовы на любую грязную работу.

Я кивнул. И вспомнил сомнения Элли насчет главы местных детективов, Лоусона. Того самого Лоусона, что постоянно крутился возле Стрэттона.

— Вот почему полиция ничего не предпринимает. Они, конечно, знали, что Стрэттон был связан с Тесс. Так что, копы у него в кармане, а, Солли?

— Если хочешь поймать его, Недди, — он посмотрел мне в глаза, — я тебе помогу. У меня в запасе тоже кое-что есть.

Я признательно кивнул и снова посмотрел на злосчастный листок. Бедняжка Тесс. Такое восхитительное лицо. Она, наверное, думала, что заработает на всю оставшуюся жизнь. Вот откуда тот блеск в глазах, та грусть и надежда на скорые перемены. Я не понимал ее тогда. А Тесс так верила, что судьба вот-вот переменится и на смену черной полосе придет белая.

Я достану его, Тесс, клянусь.

— Марти Миллер… — Я улыбнулся и положил листок на стол. — Она даже не назвала мне своего имени.

Деннис Стрэттон вышел из офиса, расположенного в одном из высотных зданий на Ройял-Палм-уэй в начале шестого. Я подождал, пока «бентли-азур» выкатится из гаража, и последовал за ним на своей обшарпанной «импале».

Зачем? Я и сам толком не знал. Наверное, все дело в том, что после рассказа Солли меня прямо-таки распирало от злости. Я видел, как Стрэттон вел себя на веранде с Элли, и теперь хотел посмотреть, какую очередную гадость затевает этот мерзавец. Он повернул на перекрестке и направился к мосту, за которым лежал Уэст-Палм. Я ехал сзади, пропустив на всякий случай парочку машин. Стрэттон трепался по телефону. Даже если бы он и заметил меня, то вряд ли обратил бы внимание на парня в жалкой развалюхе. Думаю, таких его ментальный радар просто не фиксировал.

Первой остановкой стал «Рейчел» — специализирующийся на мясных блюдах ресторан на Сорок пятой улице, где можно не только проглотить бифштекс, но и посмотреть стриптиз на сцене. Вышибала на входе приветствовал его как старого знакомого. С таким особняком и картинами на миллионы долларов тебя везде примут по высшему разряду, так что удивляться нечему.

Я завернул на стоянку напротив «Крэкер-Баррел» и стал ждать. Минут через пятьдесят терпение истощилось, но еще через полчаса Стрэттон вышел из ресторана с каким-то парнем — высоким, краснорожим, седоволосым, в темно-синем блейзере и брюках цвета лайма, с аристократическим лицом из разряда тех, на которых словно висит табличка «Я могу проследить свои корни до „Мэйфлауэра“». Оба смеялись и ухмылялись.

Они вместе сели в «бентли», опустили верх и закурили сигары. Я потащился следом. Голубая кровь гуляет! Маршрут пролегал сначала в сторону «Бельведера», потом мимо аэропорта и завершился на закрытой для посторонних стоянке клуба «Кеннел».

День, должно быть, выдался засушливый, потому что парковщик хотя и смерил мою «импалу» пренебрежительным взглядом, руку за двадцаткой протянул. Получив карточку гостя, я вошел в клуб. Стрэттон и его приятель уже поднимались на эскалаторе вверх. Я пристроился за столиком у противоположной стены заключенного в стекло зала. Заказал сандвич и пиво. Сделал пару ставок по мелочи. А вот Стрэттон играл по-крупному. Шумный, крикливый, с сигарой в зубах, он ставил на каждый забег, отслюнивая по несколько сотенных из толстой пачки.

В какой-то момент к их столу подвалил третий: толстый, с залысинами тип в подтяжках. Все трое вошли в азарт и то и дело заказывали шампанское. Чем больше они проигрывали, тем громче смеялись, бросая щедрые чаевые принимавшему ставки стюарду.

Около десяти Стрэттон сделал звонок по сотовому, и все трое поднялись. Он подписал счет — не иначе как на несколько тысяч, — обнял своих приятелей за плечи, и они спустились.

Я тоже заплатил и поспешил за ними. Компания уже упаковалась в «бентли». Верх убрали. Все трое дымили как паровозы. «Бентли» слегка покачивало из стороны в сторону.

В Палм-Бич вернулись по среднему мосту. Машина повернула вправо, к пристани.

Самое время отдохнуть, а, парни?

Сторож поднял ворота и махнул рукой — проезжайте. Мне на такой прием нечего было и рассчитывать, но уехать просто так не позволяло любопытство. Я оставил машину на боковой улочке и поднялся на пешеходную дорожку среднего моста. Чуть дальше какой-то черный парень удил рыбу. С места, где он сидел, открывался отличный вид на пристань.

Стрэттон и его дружки все еще плелись по доку. Наконец они добрались до предпоследней из выстроившихся у причала яхт, огромной белой красавицы по имени «Мирабель». Стрэттон держался как хозяин: поздоровался с командой, пригласил на борт приятелей. Тут же появились выпивка и закуски. Все шло в лучших традициях: Три Прожигателя Жизни веселились на полную катушку, как будто им принадлежал весь мир.