И он стал выбирать подходящий лист. Выбирал недолго: первый же встречный гигант явил несколько удобных для посадки проплешин на фоне похожего с высоты на щетину леса. Рассчитать траекторию для приземления было делом нескольких секунд; комп зажужжал драйвом, сбрасывая данные на фатолизный кристалл. «Колибри» клюнул носом, отчего в груди у Артема образовалась захватывающая легкость, и косо пошел к поверхности летающего исполина.

Спустя пару минут у Артема не осталось сомнений: этот кругляш – гигантское растение. Действительно лист, свободно парящий в атмосфере. А обычный лес на его поверхности – не то паразит, не то симбионт. Скорее, второе.

Наверное, и животные в этом лесу водятся. Как блохи в уличном псе…

Урча маневровыми турбинами, «Колибри» завис над полянкой. Свободный от деревьев пятачок казался надежной и незыблемой посадочной площадкой.

– От винта, – пробормотал Артем, и в тот же миг опоры бота коснулись тела листа. Бот упруго качнулся; турбины сбросили мощность.

Вокруг смыкался лес – хвойный. Артем некоторое время озирался под прозрачным колпаком кабины, потом несмело разгерметизировал катер и откинул колпак.

Лавина запахов обрушилась на него. Опьянила, одурманила. Пахло душистой древесной смолкой, прелой хвоей, еще чем-то до корней растительным. Артем вдыхал полной грудью и довольно жмурился.

Здесь все-таки можно жить. На этом парящем над огромной планетой утлом островке. Неизвестно еще, обитаемом или нет. Но жить здесь определенно можно.

Артем отстегнулся, перемахнул через борт и очутился на листе. Буро-зеленое тело казалось упругим и плотным, словно не успевший как следует слежаться чернозем. Чахлая травка росла прямо из этого буро-зеленого. Поляну наискось пересекал словно бы длинный шрам; он проходил как раз под ботом, меж носовых и кормовых опор.

Попирая травку, Артем сделал несколько шагов. Вдалеке, в лесу, щебетали невидимые пичуги. Ветер шумел в кронах деревьев. И не скажешь, что от планеты все это жизненное великолепие отделяют два километра пустоты.

Дышалось без проблем: то ли давление здесь было повыше, чем на Земле, то ли еще почему-то. Дома на двух километрах скорее всего ощущался бы эффект высокогорья. Но сейчас ничего подобного не ощущалось.

Оглянувшись на катер, Артем несмело пошел к краю поляны, к деревьям. Они очень походили на земные ели, только иглы были чуть подлиннее да на ветках сидели пореже. Артем задумчиво потрогал морщинистый ствол с отслоившимися чешуйками. В трещинах коры целеустремленно сновали рыжие муравьи.

И вдруг лист слабо дрогнул. Резко зашелестел ветер, закачал деревья. Сверху посыпалась сухая хвоя.

А трещина на поляне неожиданно ожила, разомкнулась, словно губы исполина, обращаясь постепенно в коническую воронку. Из открывшегося кратера потянуло теплым ветром.

«Колибри» накренился, жалобно скрипнув амортизаторами, и соскользнул во все увеличивающуюся воронку. Поляна исчезла – остался только жадный, обращенный вниз конус, откуда тянул и тянул теплый сквозняк. Артем, с ужасом глядя на открывшуюся в листе дыру, не устоял на наклонной поверхности и упал, но успел все же схватиться за ствол крайнего дерева. Обнять его, как тонущий обнимает обломок мачты.

В листе открылась каверна – не каверна, пора – не пора… Артем уже видел далекую поверхность планеты и стремительно уменьшающуюся точку – свой бот. Потом точка превратилась в короткую вспышку, плохо различимую в свете дня. Пых! – и все. Из-под листа в дыру тянул мощный поток воздуха; вскоре он стал ослабевать, пока совсем не сошел на нет.

И тогда пора стала закрываться. Воронка затянулась, сомкнулись губы, обращаясь в длинный шрам, и спустя какую-то минуту поляна стала вновь поляной, а не дырой в листе. Только металлической птички на поляне больше не было.

Вцепившись в ствол, Артем онемело глядел на место, где только что стоял его бот. Его «Колибри». Его спасение.

Не было спасения. Не осталось. Обратился бот в облачко плазмы, когда взорвались обогатители от удара о скалы.

А Артем, бармен с лайнера «Одесса», остался один-одинешенек на пятикилометровом островке, затерянном в воздушном океане незнакомой планеты. Без припасов, без оружия – с голыми руками. В чем был. В рабочем комбинезоне и ботинках. С пустыми карманами.

Хотя нет, не с пустыми – за завтраком он, кажется, сунул в карман складной нож.

С трудом отлепив ладони от коры спасительного дерева, Артем проверил. Нож и правда нашелся в кармане. В правом боковом. И это единственное, что нашлось в карманах.

Артем встал на непослушные ноги и с отчаянием взглянул в бездонное зеленоватое небо.

Человека очень просто сбить с ног, если два раза кряду сильно-сильно толкнуть. Толчок первый – пробуждение на покинутом лайнере «Одесса». Толчок второй – тоскливый взгляд вслед летящему к поверхности «Колибри».

Артем еще никогда не лежал так крепко на лопатках. Ни разу за всю свою недолгую жизнь.