Ромеро прислушался – вроде бы криков не слыхать. Но до стойбища вообще далековато.

– Логвит! – послышался свистящий шепот. – Ты где? Ты цел?

– Цел, – проворчал Ромеро, оперся на руки (пр-ро-клятые суставы, опять напоминают о себе!) и, кряхтя, поднялся во весь рост. Негоже логвиту валяться головой в кустах, пусть этого никто и не видит, даже ло Туре.

Как только Туре вновь поджег факел, они продолжили путь к наблюдательному посту у разлома в полуосыпавшихся кромках – шли теперь чуть медленнее, чем раньше, потому что у Ромеро ныли не только локти, но и колени, да и идти приходилось словно бы вверх по склону. Но в конце концов дошли.

Ночь была, как назло, безлунная и темная. Сколько ни всматривался Ромеро во мрак за кромками, ничего рассмотреть так и не сумел. Потому, видно, дежурные и послали за ним так поздно. Потому и не поняли сразу, что высоту Лист потерял окончательно.

– Придется ждать рассвета. Туре, ты оставайся. Жгите факелы, а еще лучше разведите тут костер, да глядите за разломом в оба! Как бы не вскарабкался кто-нибудь.

– А кто тут может вскарабкаться? – недоуменно спросил ло Инч, старший из дежурных.

– Кто угодно, – буркнул логвит. – Например, крысы.

– Крысы?

– Да, оборотни. Они даже на поверхности живут.

Дежурные переглянулись и невольно потянулись к мечам при поясе.

«Эх, холера! – мрачно подумал логвит. – Крысиную стаю и десяток охотников не остановит. А тут всего трое! Поскорее бы рассвет…»

Как мог быстро он вернулся в стойбище. К счастью, никто не голосил и не плакал – наоборот, по периметру горело множество огней, а когда Ромеро приблизился, его тут же окликнули.

– Я это, я, – терпеливо отозвался он, выходя на освещенное место. – Ваш логвит Ромеро.

Здоровенный ло Эррик посторонился, пропуская лог-вита в щель между уцелевшим фрагментом ограды и наспех вонзенными в дряблое тело Листа, сырыми еще шестами. По правде говоря, этот импровизированный частокол предназначен был не натиск врага сдерживать, а, скорее, создавать иллюзию защищенности у женщин и детей. Иллюзию он создавал успешно.

– Старейшины где?

– У штабной, ждут тебя. – Ло Эррик повел головой в сторону центра стойбища. Логвит торопливо зашагал к штабной полости; там уже собралась более или менее организованная толпа. Организованная, потому что никто не метался и не вопил. Собирались семьями, соседскими группками; подростки пеклись о детворе, женщины – о самых маленьких. У всех имелась какая-нибудь поклажа – узлы, корзинки, бурдюки с питьем. Но все же толпа – Ромеро услышал раздраженный возглас Крома:

– Сказано же, самое необходимое, дурында! Бросай!

– Не брошу! – хныкала какая-то деваха, логвит не мог по голосу узнать кто. – Это мне сказочник подарил!

Кроме того, в другой стороне кто-то вполголоса ругался и слышался металлический лязг.

– Люди! – громко, так, чтобы все слышали, обратился к подопечным Ромеро. – Лист прервал извечный полет. Мы на поверхности мира. Жаль, что это произошло раньше, чем мы надеялись, но это не повод отступать от намеченного плана! Действуем в точности так, как и собирались! Вам об этом не однажды рассказывали старейшины и я лично! Напоминаю: сейчас мы берем самое необходимое, в первую очередь еду и питье и грузимся в корзину. Поскольку сейчас ночь, нужно дождаться утра, после этого начнем впрягать наусов, кормить их и греть! Не переживайте, скоро взлетим! И помните: чем тише и спокойнее вы будете себя вести, тем скорее это произойдет! Помогайте друг другу и не ссорьтесь! Забудьте все обиды – по крайней мере до тех пор, пока мы не достигнем молодого и здорового Листа и не начнем обустраиваться на новом месте! Все, довольно болтовни! Кто ведет?

– Я, – отозвался ло Вега. – Я дежурный.

– Раздавай факелы и выступаем! Где мастер?

– Он сегодня ночует прямо в корзине, – подсказали логвиту.

– Хорошо, – кивнул Ромеро. И подумал: «Значит, ничего лишнего в корзину не пронесут. Шойц неумолим. А главное, хорошо умеет считать, особенно лишний вес…»

И они двинулись – по тропе, через ночной лес, прочь от стойбища. Двинулись, чтобы никогда больше сюда не вернуться.

Логвит Ромеро глядел, как его клан медленно просачивается сквозь щель в ограде, как ло Эррик провожает последних и выжидательно оборачивается к нему, логвиту.

– Я сейчас, – сказал Ромеро и направился к своему жилищу.

Он должен был забрать всего одну вещь.

Дневник.

Стопку сшитых бумажных листов, которые получил от предыдущего логвита клана и куда записывались все важные события. Кто когда женился, кто когда родился и кто в какой день умер. Когда подрастающие мальчишки впервые поднимались на крыльях и когда становились охотниками. Летопись клана, насчитывающая уже двести тридцать девять лет. Там уже описано было постепенное угасание домашнего Листа и торопливая подготовка с экстренному переселению.

Ромеро очень надеялся, что вскоре напишет историю спасения клана. Уже на новом Листе и в новом жилище, которое непременно соорудят соплеменники.

Он не стал зажигать лампу, тем более что впопыхах выскочил без кресала, а искать его в темноте на ощупь не захотел. А дневник он найдет и без всякого огня.

Крысы пришли перед самым рассветом, когда ночная тьма только-только начала оборачиваться тусклой утренней серостью. Ло Инч уголком глаза уловил движение чуть в стороне, за костром, и невольно вскинулся. Тотчас вскочил и ло Туре.