Дума приняла дар. А П.М.Третьяков был утвержден попечителем «Городской Художественной галереи Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых». В августе 1893 Галерея была официально открыта для посещения. П.М.Третьяков стал почетным гражданином города «…за великую заслугу пред Москвою, которую он сделал средоточием художественного просвещения России, принесши в дар древней столице свое драгоценное собрание произведений русского искусства». Павел Михайлович оставался попечителем коллекции до конца жизни. Он продолжал покупать картины и дарить их галерее, ежегодно издавал каталоги собрания, участвовал в работе Московского общества любителей художеств, Московского художественного общества, Московского училища живописи, ваяния и зодчества.

Третьяков также продолжал заниматься другими видами благотворительности: он был попечителем Арнольдовского училища глухонемых детей в Москве, для которого на свои деньги выстроил трехэтажное здание, членом Совета Московского попечительства о бедных. По просьбе И.В.Цветаева он внес вклад и в создание Музея изящных искусств. Давал деньги он и на науку. В частности, без помощи Третьякова не могла бы отправиться в Новую Гвинею экспедиция Н.Н.Миклухо-Маклая.

Многих мы не коснулись в этом очерке: Тенишевы, Мамонтовы, Морозовы, Прохоровы, Щукины, Боткины… Каковы бы ни были побудительные мотивы благотворительности и меценатства этих людей, они не были должниками общества: благодаря им русская культура рубежа XIX–XX веков не просто вышла на мировой уровень, она стала новаторской и еще не одно десятилетие оказывала влияние на самые разные направления искусства в других странах.

В целом следует признать, что российская благотворительность в начале ХХ века при всех своих масштабах еще не успела сложиться в стройную систему: возможно, потому, что еще слишком мал был тот «третий чин», о котором говорил Бецкой, и слишком велик процент бедного населения. Наверное, из-за этого такую заметную роль в благотворительности тех лет по-прежнему играют не организации, а отдельные лица. Координация их усилий и усилий государственной власти тоже была еще в самом зародыше.

Однако развитие российской благотворительности шло весьма быстрыми темпами, пока 1917 год и приход к власти большевиков не оборвал этот процесс. Поскольку в основе христианской благотворительности всегда лежала вера в Бога, атеистические режимы естественным образом ее отторгали. Как уже говорилось выше, во все время существования Советского Союза на его территории благотворительности не было: ее поставили вне закона, объявив «оправданием эксплуатации» и «проданными по сходной цене билетами на небесное благополучие» (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 143).

Вокруг пророка Мухаммада по велению сердца и разума объединялись и искренне служили Господу люди разных сословий, племен и народов. Один из них – Салман аль-Фариси, его преданный сподвижник, пришел в лоно ислама, осилив долгий и тернистый путь. В поисках праведной жизни он самоотверженно преодолевал невзгоды и лишения, черпал мудрость и крепил веру у лучших учителей религии. Его любовь к Богу, обширные знания о тайном и явном, справедливые и добрые деяния, воздержанность и терпение оставили о нем добрую память в сердцах мусульман. Видя в Салмане лучшие человеческие качества, пророк Мухаммад сказал о нем:

«Он из тех, по которым томится рай». А Али ибн Абу Талиб, другой ближайший и преданнейший сподвижник пророка, сказал: «Салман постиг все знание, сравнимое с неисчерпаемым морем».

Салман аль-Фариси по происхождению перс, выходец из аристократической семьи. Родился он недалеко от великолепного иранского города Исфахана. Отец его был старостой деревни, человеком грамотным и знатным. Владел большим поместьем, приносившим приличный доход. Любовь отца к Салману была настолько велика, что когда мальчик начал подрастать, отец, опасаясь чего-либо дурного, перестал выпускать его из дома, подобно тому, как держат молодую девушку в затворничестве. В их дворе находилось зороастрийское святилище. Односельчане огнепоклонники, видя в юноше религиозное рвение, назначили его хранителем священного огня. Надо было следить, чтобы огонь не погас ни днем, ни ночью.

Однажды, занятый неотложными делами, отец вынужден был послать Салмана в их поместье, чтобы тот в течение дня заменил его на хозяйстве. По дороге юноша проходил мимо христианской церкви, и его внимание привлекли раздававшиеся из нее молитвенные песнопения. Салман никогда прежде не был в христианском храме, зашел туда и наблюдал богослужение. Молитвы христиан и убранство храма произвели на него сильное впечатление. Оставаясь до самого вечера с христианами, он знакомился с их верой. В поместье, естественно, идти было поздно, и он вернулся домой.

Салман поведал отцу о встрече с христианами и признался, что их религия вошла в его сердце. Родитель пытался наставить дитя на «путь истинный», всячески критиковал учение Христа и, напротив, превозносил достоинства религии их предков. Но безуспешно. Салман снова попал под «домашний арест», еще более жесткий, чем прежде.

Когда юноша был в церкви, он поинтересовался у прихожан, в чем корень их религии? Где лучше познать ее? В Шаме, – ответили они. (Ныне это столица Сирии г. Дамаск) Салман просил их дать весточку, если какой-либо караван будет проходить мимо них в этот город. Вскоре он узнал, что туда движутся сирийские купцы и скрытно присоединился к ним. Достигнув древнего Шама, он начал расспрашивать людей, кто лучший из христиан в их городе. Ему ответили: «Епископ церкви». Придя к нему, Салман признался, что хотел бы принять христианство, служить епископу, постигать богословие и таинства богослужения. Епископ взял его в помощники.